Сталин и заговор военных 1941 г.

Мещеряков Владимир Порфирьевич

Обратимся к интервью дочери Хрущева Раде Аджубей, которое она дала в свое время газете «Аргументы и факты»:

«В 1938 году отец был избран членом Политбюро ЦК ВКП (б) и уехал на Украину первым секретарем украинской партийной организации. Мы приехали в дом, где до нас жил Постышев — известный партийный деятель, который погиб вместе со всей семьей в годы репрессий…

Война нас застала в Киеве. Мне было всего 12 лет, я была совсем девочкой, но этот день разделил мою уже долгую жизнь на «до войны» и «после войны». Мы жили на даче под Киевом — в Межигорье. Место историческое, там когда-то был монастырь, куда запорожские казаки уходили, когда уже не могли воевать…

В тот памятный выходной (22июня 1941

года. — В.М.) мы собирались праздновать день рождения моей младшей сестрички (Леночки. — В.М.), ждали отца, но он не приехал, а нам объявили, что началась война. У меня должен был быть урок музыки, и мама взяла меня в город. Никакого урока, конечно, не было, а мы трое — мама, мой учитель и я — слушали выступление Молотова по радио. Я не осознавала тогда, что это значит — война…».

Думаю, всем тем, кто знаком с русским языком, понятно, что если бы человек, (в данном случае, Хрущев) находился бы в том же городе, то правильно звучало бы, что он «не пришел» на день рождения. «Не приехал» — подразумевает его отсутствие за пределами города, т. е. нахождение в другой местности. Если бы Хрущев был в Киеве, то неужели бы не позвонил домой и не поздравил бы дочку с днем рождения, — ей исполнилось четыре годика. А с началом войны, обязательно высказал бы по телефону свои опасения жене и старшей дочери. Как видите, ни первого, ни второго не произошло. Значит, остался в Москве, но предпочел скрыть этот факт. С ответом на вопрос: «Зачем?», будет ясно в дальнейшем. А по поводу своего выступления на съезде об отсутствии Сталина в Кремле, Хрущев твердо знал, что того не было, но не сказал о причинах. Это главное, что он утаил от делегатов съезда. И почему ему не возразили по данному поводу члены Политбюро, загадка?

Таким образом, выяснили, что 19 июня очень не понравилось Никите Сергеевичу, и он постарался, для отвода глаз, якобы, «увильнуть» из столицы. И на самом деле, о Хрущеве, в первых днях войны нет упоминания ни в одном документе, да и он, по связям с Москвой, как оказалось, немногословен. Но, как показало наше расследование, Хрущев был все время в Москве, вплоть до 22 июня, и это мы уже выяснили. Потом Никита Сергеевич, вместе с Жуковым, якобы, убыл на Юго-Западный фронт.

Теперь нам известно, что были образованы Главные направления, одно из которых и возглавили данные друзья-товарищи. Так что врать Хрущеву было с руки, скрывая обстоятельства этого подлого дела.

Может быть, и 29-е с 30-ым июня, как-то с Хрущевым связаны? А почему бы и нет? Что важного произошло 30 июня 1941 года? Любой, кто не понаслышке знает историю войны, скажет, что в этот день был образован Государственный Комитет Обороны. Да, и в данной работе, этот Комитет не был мною обделен вниманием. Но давайте, внимательно присмотримся к документу, который подтверждает создание данного органа. Нет, ничего проще. Это совместное Постановление Президиума Верховного Совета СССР, ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР от 30 июня 1941 года. Обратите внимание на многообразие государственных учреждений собранных под одной «крышей». Здесь и законодательная власть в лице Президиума Верховного Совета СССР, и Центральный Комитет Коммунистической партии (правда, без указания Политбюро, каким обычно «освящались» подобные документы), и наконец, сам Совет Народных Комиссаров, во главе со Сталиным. Но, если присутствуют все три представителя государственной власти: законодательная, партийная и исполнительная, то должно ли это быть закреплено, на каком-либо собрании, заседании или съезде? Разумеется, ведь не просто же так собрались представители трех ветвей власти, с тем, чтобы под одной шапкой выпустить совместный документ. Но, если уважаемый читатель, захочет ознакомиться с данным совместным постановлением, то его, как и много раз до этого, ждет разочарование. Нет, упомянутого документа, нигде. Впрочем, может он и существует, но широкой публике не доступен. Если меня, поправят критики, и укажут место его нахождения, буду очень рад ознакомиться с этим незаурядным документом. Как же так? может упрекнуть меня, внимательный читатель. Да, постановление о создании ГКО на «каждом углу» висит, что в интернете, что в любой энциклопедии или иных документах по Великой отечественной войне. Постановление-то, как бы есть в наличии, только в нем приведено его решение, и то какое-то, куцее. Вся

сопутствующая атрибутика, т. е., к примеру, преамбула и наличие утверждающих его лиц, отсутствует. В таком случае, обычно говорят: Федот, да не тот. Нам и так, ясен был состав ГКО: Сталин и группа особо доверенных и ответственных лиц. Но, хотелось бы посмотреть на всё Постановление целиком. Вот этого-то, как раз и не дано увидеть. Почему? Потому что, сразу поломается версия Микояна о келейности создания данного Комитета. Там ведь, как сказано, в мемуарах Анастаса Ивановича? Что, дескать, самые «смелые и решительные члены Политбюро», вместе с Берией поехали на дачу к Сталину и там «освятили» намеченное дело. А здесь, в совместном Постановлении, только по одной «шапке» все выглядит совсем по-другому. Жаль, что подлинника нет.

Но мы можем познакомиться с аналогом этого документа, опубликованном в газете «Правда» за 1 июля 1941 года. Приведено из 15-го тома собрания сочинений Сталина изданных под редакцией Р.Косолапова.

«ОБРАЗОВАНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ

Ввиду создавшегося чрезвычайного положения и в целях быстрой мобилизации всех сил народов СССР для проведения отпора врагу, вероломно напавшему на нашу Родину, Президиум Верховного Совета СССР, Центральный Комитет ВКП(б) и Совет Народных Комиссаров СССР признали необходимым:

1. Создать Государственный Комитет Обороны в составе:

т. Сталин И. В. (председатель), т. Молотов В. М. (заместитель председателя), т. Ворошилов К. Е., т. Маленков Г. М., т. Берия Л. П.

2. Сосредоточить всю полноту власти в государстве в руках Государственного Комитета Обороны.

3. Обязать всех граждан и все партийные, советские, комсомольские и военные органы беспрекословно выполнять решения и распоряжения Государственного Комитета Обороны.

Председатель Президиума Председатель Совнаркома Союза ССР

Верховного Совета СССР и секретарь ЦК ВКП(б)

М. И. КАЛИНИН И. В. СТАЛИН

Москва. Кремль. 30 июня 1941 года.

Правда. 1 июля 1941 года»

Обратите внимание, как скромно оформлено создание данного государственного органа. Разумеется, надо сделать скидку на газетную публикацию. Это же должно быть издано как Указ Президиума Верховного Совета. Когда в сентябре 1945 года ГКО прекратит существование, то будет издано соответствующее решение Президиума. Так и в нашем случае должно быть. А члены Политбюро, вместе с Микояном, «растворились» в данном документе. Зато, после смерти Сталина, все лавры партия забрала себе.

Разумеется, должно, было в таком случае состояться собрание, в Кремле, при большом скоплении людей, представителей этих трех ветвей власти, где и было, видимо, принято данное совместное Постановление. Ведь, где-то и кем-то, оно было принято? Давайте, по порядку. Президиум Верховного Совета — это Председатель М.И.Калинин и 15 его заместителей, по одному от каждой союзной республики. Центральный Комитет представляло не только Политбюро в составе семи человек, без Сталина: Молотов, Ворошилов, Каганович, Андреев, Микоян, Жданов и Хрущев, но и представители самого ЦК. Совнарком — Председатель Сталин, его замы и прочие наркомы в количестве, соответствующее числу наркоматов, а также члены комитетов входящих в состав СНК. Довольно большое скопление народа. Не могли же они поехать все на дачу к Сталину? Да, этого и не требовалось, поскольку Сталин был в это время уже в Кремле. Помните, воспоминание наркома Гинсбурга С.З., приводимое в главе о Сталинских наркомах:

«В конце июня 1941 г. в Кремль были вызваны руководители промышленных наркоматов и ряда важнейших хозяйственных учреждений. В Овальном зале с кратким сообщением к нам обратился Сталин. Все присутствовавшие стояли. Откровенно заявив об очень трудном положении, создавшемся на фронте, он предложил в первоочередном порядке…»

Концовку последнего предложения редактора-цензоры «забили» другим сообщением, но если следовать логике событий, то именно на данном собрании в Овальном зале Кремля и воплотилась Сталинская мысль о необходимости создании ГКО. Судя по всему, зал был набит до отказа, если «все присутствующие стояли». Разумеется, если столько «важного» народа собралось.