Сталин. Ледяной трон (с приложениями)
Шрифт:
Многозначительное совпадение… Особенно если добавить, что в конце двадцатых – начале тридцатых куда-то бесследно пропали три тысячи досье германской военной разведки, копившиеся со времен Первой мировой. Бывший глава означенной разведслужбы знаменитый Вальтер Николаи хранил свои бумажные сокровища в имении близкого друга в Восточной Пруссии. А когда решил надежности ради перевезти это богатство в Берлин, помянутые три тысячи досье (а в каждом, определенно, не одна сотня страниц!) как раз и испарились по дороге…
Считается, что украл их некий профессор Боллюс для бельгийской разведки. Однако историк А. Б. Мартиросян, описавший эту историю, справедливо замечает, что размах
Другая история, вроде бы не связанная с пропажей архивов. В апреле 1941 г. сотрудники Особого отдела советской военно-морской базы на острове Ханко обнаружили, что к финской разведке давно уже уходят секретные сведения о данной базе, и не только о ней, причем по характеру передаваемой информации можно было сделать вывод, что враг засел где-то рядом…
Стали копать. И довольно быстро выяснили, что скромный сотрудник финчасти сектора береговой обороны по фамилии Биркачев давненько уже проявляет излишний интерес к секретным документам, касающимся вовсе не бухгалтерских дебетов-кредитов, а как раз сведений о личном составе базы и оборонительных сооружениях. Потом означенный Биркачев уехал в отпуск в Москву, где посетил нескольких своих знакомых, вместе с которыми был в плену у немцев еще в Первую мировую. А вернувшись на базу, стал собирать информацию вовсе уж неосмотрительно, даже нахально…
Ну, повязали. И выяснилось, что финансист был завербован немцами тогда же, в Первую мировую, в лагере военнопленных. Завербован, как водится у всякой приличной разведки, впрок.
А через двадцать лет его нашли заинтересованные лица (в разведке, надобно знать, ни одно обязательство о сотрудничестве не пропадает и за двадцать лет) и предложили выполнять то, что обещал когда-то…
Кто-нибудь полагает, что он был один такой?!
Если те три тысячи папок все же попали в руки не к бельгийской разведке (довольно некошерная фирма, знаете ли, не из могучих, уж безусловно), а как раз к советской, то там наверняка нашлось немало интересного про «старых большевиков» и «красных генералов», из которых разнообразнейшие шашни как с немцами, так и с прочими зарубежниками, крутил каждый второй, не считая каждого первого, то ключ, быть может, еще и в этом. Кое-кому из арестованных в тридцать седьмом могли, не утруждаясь пошлым битьем, подсунуть под нос столь убойные материалы, что запираться после этого было попросту нелепо.
Публика, знаете ли, была специфическая, колоритная публика. Чего стоит один Дыбенко, командарм. Тот самый, что, уже пребывая в данном немаленьком чине, клянчил у американских военных представителей, с которыми имел дела по службе, пособие для своей обитающей в Америке сестры.
Так что отвлечемся ненадолго от пересудов о том, били ли в НКВД по благородной физиономии того или иного «безвинно пострадавшего деятеля», а присмотримся попристальнее к ним самим. А собственно, что они собой представляли как в деловом, так и в моральном, в чисто человеческом плане? Чего они стоили как люди и специалисты?
Только нос сперва зажмите, душевно рекомендую…
3. Богдыхан с берегов Амура
Василий Константинович Блюхер, Маршал Советского Союза, обладатель кучи орденов, командующий Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армией. Выражаясь проще – наместник Москвы на Амуре, генерал-губернатор, ежели по царским меркам, а то и выше. Человек, в чьи обязанности входило создать на Дальнем Востоке неприступный бастион – потому что по ту сторону границы не мирные кочевники со своими овечками шастали
Любому ясно, что на данном посту от Блюхера требуется проявить максимум распорядительности, военного таланта и прилежания.
Ага, дождетесь! Не таков был наш герой, дальневосточный царек. Хер, понимаете ли, блю…
Начнем с того, что Дальний Восток, как выяснилось к ошеломлению Москвы, к обороне был не готов совершенно. Товарищ Блюхер, регулярно уходя в неслабые запои – ну, месячишко там, два, но не более, за долгие годы совершенно не озаботился проложить вдоль границы сносную дорогу, по которой в случае надобности могли бы передвигаться войска и техника. Дорога была одна-единственная – железная. Которую японцы при военной необходимости могли без малейших усилий перерезать местах в двадцати. (Впрочем, достаточно было самурайской диверсионной группе рвануть один-единственный мост или туннель, чтобы парализованной оказалась вся железка.) А других дорог не было. Случись что – и войска заперты в военных городках, маневрировать не то что танками, а пехотой силами свыше взвода, решительно невозможно.
Только срочно прибывший «сталинский сатрап» генерал Апанасенко пожарными мерами выправил положение. Подробно эту историю, опираясь на свидетельства непосредственных очевидцев, описал В. Суворов в «Очищении», так что не буду повторяться…
Приведу лучше не менее любопытные воспоминания бывшего командира полка и дивизии на Дальнем Востоке Н. М. Чистякова. В 1937 г. он, будучи майором, был назначен командиром 105-й стрелковой дивизии ОКДВА. И вот что он застал, прибыв к новому месту службы…
«Поехал я в штаб 105-й дивизии принимать дела. Деревня, где расположился штаб, стояла на голом месте у реки… размещены полки были плохо. Некоторые подразделения не имели даже землянок, бойцы и командиры жили в „лисьих норах“…»
Каково?! Дивизия – в чистом поле. Не только бойцы, но и командиры обосновались в кое-как вырытых ямках. Землянка – недостижимая роскошь.
И это не единственная дивизия, вынужденная обитать в столь скотских условиях. В других обстояло не лучше. Жилья нет, продуктов нет, полноценного медицинского обслуживания нет. Не вылезавший из запоев Блюхер неспособен организовать что бы то ни было. Выставлять «крайними» командиров дивизий, безусловно, не стоит. Своя доля вины на них лежит, но испокон веков в подобных случаях главная тяжесть ответственности – на главнокомандующем, который просто обязан знать, что его бойцы и командиры обитают в норах, как суслики…
А ведь Блюхер был прекрасно осведомлен о том, как обстоят дела на другой стороне границы! В своем выступлении на XVII съезде партии (1934 г.) он подробно рассказывал, что на своей стороне японцы за два года проложили около тысячи километров железнодорожных путей, 2200 километров грунтовых дорог – и все они либо идут параллельно границе, либо подходят к пограничным пунктам в тех местах, что наиболее удобны для стратегического развертывания войск при наступлении. И про 50 японских аэродромов поминал. Из чего делал совершенно правильный вывод, что все это предназначено не для обороны от СССР, а для агрессии.