Сталин
Шрифт:
Однако в преддверии больших событий в Европе Тухачевского решили не трогать. Он должен был повести войска на Берлин.
Таким образом, расклад сил в Политбюро осенью 1923 года стал сильно зависеть от германских дел, точнее — от победы «германского Октября». В зависимости от этого решалась судьба Троцкого и «тройки».
Сталинские «Замечания к тезисам товарища Зиновьева» показывают отношение генерального секретаря к надвигавшимся событиям.
Главная проблема виделась в следующем: «Нужно сказать в тезисах прямо и отчетливо, что рабочая революция в Германии означает вероятную войну Франции и Польши (а может быть, и других государств) с Германией, или в самом
Нужно сказать в тезисах ясно и отчетливо, что революция в Германии и наша помощь немцам продовольствием, оружием, людьми и проч. означает войну России с Польшей и, может быть, с другими лимитрофами, ибо ясно, что без победоносной войны, по крайней мере с Польшей, нам не удастся не только подвозить продукты, но и сохранить связи с Германией (рассчитывать на то, что при рабочей революции в Германии Польша останется нейтральной и даст нам возможность транзита через польский коридор и Литву — значит рассчитывать на чудо; то же самое нужно сказать о Латвии, а еще больше об Англии, которая не даст подвозить с моря). Я уже не говорю о других основаниях военной поддержки революционной Германии с нашей стороны. Если мы хотим действительно помочь немцам — а мы этого хотим и должны помочь, — нужно нам готовиться к войне, серьезно и всесторонне, ибо дело будет идти, в конце концов, о существовании Советской Федерации и о судьбах мировой революции на ближайший период. В тезисах этот вопрос также затушеван» 125.
Нет, Сталин прямо не возражал против акции, но его «Замечания…» дышат скептицизмом. Кроме того, он указывал, что далеко не известно, сумеют ли германские коммунисты, взяв власть, удержать ее.
Двадцать третьего сентября специальный пленум ЦК одобрил тезисы Зиновьева «Грядущая германская революция и задачи РКП», была создана постоянная комиссия Политбюро по международному положению, куда вошли Зиновьев, Сталин, Троцкий, Каменев, Радек, Чичерин, Дзержинский, Пятаков, Сокольников. Была назначена дата восстания — 9 ноября, в пятилетие Ноябрьской революции в Германии. Через Профинтерн был выделен для поддержки бастующих германских рабочих 1 миллион золотых марок и объявлен сбор пожертвований.
Двадцать первого сентября в Москве председатель ЦК КПГ Г. Брандлер заявил, что германский пролетариат готов к восстанию, его отряды организованы и вооружены. Однако Э. Тельман и Г. Эберлейн не согласились с его оптимизмом.
По решению Политбюро началась широкомасштабная подготовка к операции. К польской границе были придвинуты крупные воинские соединения, в основном кавалерия. Готовился 20-тысячный отряд коммунистов для переброски в Германию. Были выделены огромные деньги, 60 миллионов пудов зерна, Наркомторг должен был за счет уменьшения импорта и увеличения экспорта создать дополнительный фонд в 200 миллионов золотых рублей. В Коминтерне была создана особая группа из членов будущего Совнаркома Германии, в которую, в частности, входили Тухачевский, Уншлихт, Пятаков, чекисты Ягода, Берзин, Петерс. Главным уполномоченным Коминтерна был назначен Радек. Обсуждалась и кандидатура Троцкого, но Зиновьев был против, да и столь заметная фигура могла бы помешать секретности операции.
Характерно, что финансовыми делами германской революции занимался назначенный Зиновьевым некий авантюрист Яков Самуэлович Рейх, клички Томас и Джеймс, через которого прошли (и пропали) миллионы марок. Этот факт Сталин использовал в 1924 году, когда начал борьбу с Зиновьевым 126.
Казалось,
Но даже сам Радек был настроен кисло. Он опасался немецких социал-демократов (меньшевиков, по российской классификации), которые «лишают нас возможности давать четкие и классово выдержанные линии развития революции». «Особенно же он боялся за будущих членов германского совнаркома, импортированных из Москвы. Он долго говорил о слабой культурности русского рабочего и о влиянии этого факта на российскую коммунистическую партию, вплоть до ее руководящих кругов» 127.
В конце октября Радек прибыл в Варшаву, а оттуда — в Германию. Его появление встревожило немцев, и их посол в России граф Брокдорф-Ранцау потребовал от наркома иностранных дел Чичерина его отзыва. Чичерин не знал что делать, ведь Радек был членом правительства и не мог заниматься антигосударственной деятельностью в чужой стране.
Обескураженный нарком, которому деятельность Коминтерна доставляла много неприятностей, обратился в Политбюро. Тогда Сталин придумал византийский ответ графу: в газетах появилась информация, что Радек находится на Кавказе для лечения и что он будет делать доклад на сессии ЦИКа, которую созывали на сей раз в Тифлисе.
Однако сталинская уловка не сработала. Немецкие коммунисты оказались плохими конспираторами и навели полицию на дом, где проживал «тифлисский докладчик». Радеку пришлось уносить ноги.
Глава двадцать четвертая
У истории германской революции 1923 года есть еще один аспект, который объясняет странное единодушие кремлевского руководства в столь сложном вопросе.
В противостоянии с Францией, оккупировавшей Рур, немцы сами протягивали руку Москве, пытаясь наладить военно-экономическое сотрудничество. Эта рука была принята, так как Кремль тревожила перспектива новой интервенции Антанты, о чем сообщали сводки ГПУ. Введя войска в Германию, Франция приближалась к советским границам, и это значительно ухудшало военное положение СССР.
Поэтому сначала не «экспорт революции», а военное сотрудничество с Германией занимало советских руководителей. В случае германо-французской и германо-польской войн Красная армия и рейхсвер имели бы общих противников. Главнокомандующий рейхсвером генерал-полковник Г. фон Сект и поддерживаемый им канцлер В. Куно с надеждой смотрели на Советскую Россию как на единственного возможного союзника.
Москва же планировала военные действия обратить в революционную войну и содействовать КПГ в захвате власти.
Однако неожиданно ситуация круто переменилась. Не выдержав давления Франции и угрозы всеобщей забастовки, кабинет Куно ушел в отставку. Канцлером стал Г. Штреземан, который 13 августа сформировал коалиционное правительство с участием социал-демократов. Обычно, говоря о Сталине и его политике в отношении Германии, представляют роль генерального секретаря самодостаточной и зависящей только от его добрых или злых помыслов, каковые в мировой политике стоят не на первом и даже не на втором месте. (Как ответил Ллойд Джордж на упрек русских эмигрантов по поводу заключения Англией торгового соглашения с Советской Россией: «Мы торговали даже с людоедами».)