Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939–1953
Шрифт:
В своей речи от 6 ноября 1943 года, посвящённой годовщине революции, Сталин, говоря о конференции, отметил, что в настоящий момент ежегодные события значительной общественной важности происходят не без влияния военной и международной политики Советского Союза. В части его речи, озаглавленной «Консолидация антигитлеровской коалиции и разгром фашистского блока», Сталин сказал:
«Победа союзных государств над нашим общим противником приближается, и, несмотря на на усилия врага, отношения между союзниками и военное сотрудничество их армий не ослабевает, но усиливается и консолидируется. С этой точки зрения решения Московской конференции являются… красноречивым свидетельством… Сейчас
Несмотря на разговоры о будущем Великого Альянса, сталинским приоритетом оставалось открытие второго фронта во Франции для отвлечения значительных немецких сил на запад и облегчения советского пути к победе на восточном фронте. В своей речи Сталин указал на союзные военные действия в северной Африке, Средиземном море и в Италии, и непрерывные воздушные бомбардировки немецкой промышленности. Он также отдал должное союзникам, похвалив западные поставки в СССР, сказав, что это в огромной степени способствовало успехам советской летней кампании.
Он определил союзные военные действия в Южной Европе, как «укус за хвост», который на самом деле не был открытием второго фронта, но когда он будет открыт, то это станет дополнительным усилением военного сотрудничества и ускорит победу над нацистской Германией. Как показала Тегеранская конференция, реализация второго фронта оставалась главной целью Сталина в его отношениях с Черчиллем и Рузвельтом. «Главной задачей является решение сейчас: будут, или нет они помогать нам», пожаловался Сталин в разговоре по пути в Тегеран.
Тегеранская конференция.
Сталинская встреча с Черчиллем и Рузвельтом состоялась в Тегеране, так как советский вождь настаивал, что место встречи должно давать ему возможность оставаться на прямой телефонной и телеграфной связи с Генеральным штабом в Москве. Согласно генералу Штеменко, начальнику оперативного отдела, на пути в Тегеран (по железной дороге до Баку и затем самолётом) он должен был делать доклады Сталину по три раза в день о ситуации на фронтах. Штеменко присутствовал на беседах Сталина в ходе конференции, а советский вождь продолжал телеграфировать собственные военные директивы Антонову, заместителю начальника Генерального Штаба.
Иран был оккупирован британскими и советским войсками в августе 1941 года, в ходе операции по свержению прогерманского правительства в Тегеране и по обеспечению безопасности поставок сырья в южную часть СССР. В 1943 году британские и советские войска формально были выведены из иранской столицы, но солдаты союзников полностью обеспечивали безопасность вокруг советского посольства и места проведения конференции. Для безопасности Рузвельт остановился в советском посольстве вместе со Сталиным, в то время, как Черчилль разместился вблизи британской резиденции.
Много историй было рассказано о Тегеранской конференции: о немецких попытках похитить, или убить Большую Тройку; о советском шпионаже за Черчиллем и Рузвельтом; о шпионе в британском посольстве в Анкаре, который передавал в Берлин расшифрованную информацию о конференции. Но правда о Тегеране будет известна только через миллион лет.
Первая беседа Сталина с Рузвельтом в Тегеране состоялась 28 ноября 1943 года. Согласно Валентину Бережкову, одному из переводчиков Сталина, встреча проходила в комнате, примыкающей к главному конференц-холлу, и советский вождь болезненно воспринял то, что размещение Рузвельта, передвигавшегося в кресле на колёсах, не было соответствующим образом подготовлено. Так как это была первая беседа двух лидеров, то говорили они, главным образом, на общие темы. Беседа началась
Сталин, чтобы доставить ему удовольствие и выразить симпатию, заговорил о трудностях, которых не испугались США, в снабжении двухмиллионной армии, развёрнутой в трёх тысячах миль от американского континента. Рузвельт затем сказал, что хочет поговорить со Сталиным о послевоенных действиях, включая торговлю с Советским Союзом. Сталин заметил, что после войны Россия станет большим рынком для США. Рузвельт согласился, отметив, что в США будет большая потребность в сырьевых материалах, которые может поставлять СССР. Затем они обменялись оценками Китая, причём оба согласились, что в то время, как китайцы являются хорошими воинами, они плохо управляются Чан Кай-Ши. Беседа продолжилась обменом мнениями о де Голле и Франции. Согласно Сталину:
«В политике де Голль не является реалистом. Он считает себя представителем подлинной Франции, которую он конечно не представляет. Де Голль не понимает, что существуют две Франции: символическая Франция, которую он представяет, и реальная Франция, которая помогает немцам, представляемая Лавалем, Петэном и другими. Де Голль не имеет отношения к реальной Франции, которая должна быть наказана за свою помощь немцам».
Мнение Рузвельта было аналогичным, и оба согласились в необходимости рассмотреть положение французских колоний после войны. Сталин выразил согласие также с американской идеей учредить «международную комиссию по колониям», но также согласился с Рузвельтом, что им лучше не поднимать вопроса об Индии с Черчиллем – это было бы чувствительной проблемой для британского лидера.
По совету Рузвельта, Индию нужно было считать не созревшей для парламентской системы, и может быть лучше для неё подойдёт разновидность советской системы, которую можно создать позже. Сталин ответил, что «это будет означать приближение революции. В Индии много разных народов и культур. Нет сил и групп, находящихся в положениии «лидеров страны». Но Сталин согласился с Рузвельтом, что это их дело – с бОльшим беспристрастием взглянуть на индийский вопрос и объективно его рассмотреть.
Согласие, установившееся между Рузвельтом и Сталиным, продолжилось в ходе первого пленарного заседания в тот же день позднее. Главной темой обсуждения во время первой беседы Большой Тройки стало вторжение во Францию через пролив, запланированное на 1944 год. В результате Сталин и Рузвельт «напали» на Черчилля и настояли, чтобы операция Оверлорд, как её называли, получила абсолютный приоритет среди англо-американских операций 1944 года. Из донесений разведки Сталин хорошо знал о продолжении англо-американских споров о выборе приоритета между Оверлордом и действиями в районе Средиземного моря.
Хотя и соглашаясь в принципе с Оверлордом, Черчилль сомневался в благоразумности вторжения через пролив на укреплённое побережье Франции, вместо наступления в мягком подбрюшии Оси. Поддерживая Оверлорд против черчиллевской средиземноморской стратегии, сконцентрированной на операциях в Италии и на Балканах, Сталин преследовал старую цель открытия второго фронта во Франции. Он хотел покончить с оттяжкой западного вторжения.
Другой целью Сталина в ходе этой сессии было заявление, что Советский Союз вступит в войну с Японией на Дальнем Востоке после капитуляции Германии. Это не было конечно сюрпризом для американцев, так как Сталин демонстрировал своё намерение Гарриману и Холлу ещё до Московской конференции. Но принятие главного военного обязательства было единственным, чего хотел Рузвельт от Советов после Пирл-Харбора.