Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939–1953
Шрифт:
С советской точки зрения в Ялте договорились, что так называемое люблинское правительство будет расширено включенеием других польских лидеров. Советы также настаивали, что только поляки, упомянутые в Ялтинских соглашениях, могут быть включены в новое правительство. Это правило оставляло политиков типа Миколайчика, который отказался поддержать линию Керзона, как советско-польскую границу, вне сферы дальнейших переговоров.
Со своей стороны британцы и американцы выбрали истолкование ялтинской декларации по Польше, означающее, что комплектование нового временного правительства будет основано на прозападных польских политиках, которых они подберут из своих фаворитов. В начале апреля
Он принял решение, что Польша будет иметь правительство, дружественное Советскому Союзу, и стало совершенно ясно, что впредь только московская интерпретация ялтинского договора должна быть принята британцами, и американцами. Если это будет принято, сказал Сталин Рузвельту, «польский вопрос может быть решён в короткий срок». Другой страной, в которой произошёл правительственный кризис в это время, стала Румыния.
В конце февраля 1945 года заместитель наркома иностранных дел Андрей Вышинский, прибыв в Бухарест, потребовал, чтобы существующее правительство было заменено другим, созданным на базе прокоммунистического Национального демократического фронта. Этот кризис, последний в серии внутренних кризисов в Румынии, произошедший по велению Вышинского, в результате привёл к формированию четвёртого правительства страны с тех пор, как она капитулировала летом 1944 года.
Советы полагали, что они действуют для того, чтобы обуздать и стабилизировать внутреннюю стуацию в Румынии для безопасного осуществления договора о перемирии, для максимального увеличения вклада страны в продолжающуюся войну с Германией. Следуя этим умеренным курсом, Советы игнорировали как постоянные требования коммунистических союзников в стране о более решительном вмешательстве, так и одновременно интриги румынских политиков, решивших прибегнуть к британской, и американской дипломатической поддержке.
Положение осложнялось британскими и американскими протестами, что вмешательство Вышинского не соответствует декларации по освобождению Европы. В ответ Молотов указал, что румынское правительство не выполняет условия договора о прермирии и не искореняет фашистские, и нацистские элементы в стране. Сталин не стал напрямую впутываться в споры, так как он был хорошо информирован о событиях в Румынии, получая информацию от советской разведки.
Сталинские цели в Восточной Европе.
Но каковы были сталинские долгосрочные планы в отношении Польши, Румынии и других восточно-европейских стран, освобождённых, завоёванных, и оккупированных Красной Армией? Снова и снова в ходе войны Сталин отрицал, что его целью была революция, или внедрение коммунизма. Множество личных посланий было направлено им своим коммунистическим союзникам. Например, в апреле 1944 года Сталин и Молотов отправили следующую телеграмму Тито, и югославским коммунистам:
«Мы считаем Югославию союзником Советского Союза, а Болгарию союзником наших врагов. В будущем мы хотели бы видеть Болгарию отошедшей от немцев и присоединившейся к союзникам Советского Союза. В любом случае мы считаем Югославию нашим главным сторонником в Южной Европе. И мы считаем нужным разъяснить, что мы не планируем советизации Югославии, и Болгарии, но наоборот, предпочитаем поддерживать контакты с демократическими Югославией, и Болгарией, которые будут союзниками СССР».
Хотя сталинским приоритетом было установление дружественных режимов в Восточной Европе, он также хотел создать гео-идеологическую буферную зону вдоль границ СССР для обеспечения безопасности территории Советов путём
Отправным пунктом статьи были советские и коммунистические цели в Европе, выросшие из сталинского определения войны, как освободительной борьбы, результатом которой будет поражение фашизма, восстановление национальной независимости, и суверенитета, и замена нацистского «нового порядка» в Европе на демократический. Такие цели позволили коммунистам сыграть роль патриотического руководства «национальных фронтов», в составе которых антифашисты и демократы боролись за установление демократического порядка в их странах.
При этих новых народно-демократических режимах старые элиты, особенно те, что сотрудничали с фашистами, были отстранены от власти, политическая роль и влияние рабочего класса, и крестьянства стали доминирующими, и основная промышленность национализированной. Государство, включая армию, было демократизировано и поставлено под контроль рабочего класса. Этническое деление было выполнено в советском стиле дружбы народов, который уважал национальные особенности и защищал права меньшинств.
Необходимо сказать, что эти новые демократии политически и дипломатически были равны СССР, и статья очень откровенно излагала роль Советского Союза в процессе социально-экономических преобразований, и демократизации. Действительно, в ней показано, что Красная армия в Восточной Европе оказывала поддержку борьбе национальных фронтов, руководимых коммунистами, за новую демократию в её наиболее развитой форме. Западно-европейские страны, освобождённые от фашизма, с другой стороны, не развивали демократических процессов так далеко, как новые демократии, так как Британия и США поддерживали старые реакционные элементы, которые оставались весьма влиятельными.
В то время, как в статье ничего не говорилось об отношениях между «новой демократией» и социализмом, или даже о борьбе против капитализма, реально всё это имело место. Коммунистическое движение начало формировать идею о промежуточных режимах народной демократии c 1930-х годов.
Важной моделью была Испания периода гражданской войны, когда коммунисты, участвуя в левом республиканском правительстве и пытаясь создать радикальный антифашистский режим, который стремился бы к политической, и социальной трансформации испанского общества, в то же время руководили военной анти-фашистской борьбой. Радикальные преобразования Испании, такие, как передел земли и государственный контроль за промышленностью, рассматривались испанскими коммунистами, и их наставниками по Коминтерну в Москве, как закладка основы для будущего прогресса в направлении социализма.
Много аргументов и анализов, подобных этому (в статье журнала «Большевик») приводилось в советской прессе – например, в статье «Война и рабочий класс», опубликованной в «Новом времени» в 1945 году, и в «Вопросах внешней политики», закрытом бюллетене ЦК советской партии, который начал издаваться в конце 1944 года.
Сталин обнародовал свои взгляды в серии конфиденциальных бесед с восточно-европейскими коммунистическими лидерами в 1945-1946 годах. В марте 1945 года Сталин сказал Тито, что «сегодня социализм возможен даже при английской монархии. Нет необходимости устраивать революции всюду… Да, социализм возможен при английском короле».