Сталки. Затмение
Шрифт:
— Но, Лас… — в недоумении сказал Плющ, переводя взгляд с друга на отца и обратно. — На мой вопрос Зелма ответила, что она не смогла установить по почерку, кто был агентом…
— Она скрыла эту информацию от тебя, чтобы ты в те критические для деревни часы не наделал глупостей и этим не помешал нам защищаться. Правду она доверила мне одному. Мне было поручено проследить за велком Нурсом, в любой миг знать, что он делает. И незадолго до начала восстания я заметил, как он, стоя за своей баней, печатает что-то на экране браслета! И это явно была не рабочая переписка с Зелмой! Что, нечего сказать в своё оправдание, уважаемый велк?! Вот
— Не смей так говорить о моём отце! — крикнул Плющ, вскочил на ноги и заехал кулаком Ласу в лицо.
Тот не остался в долгу и ответил симметрично. В следующую секунду оба катались по снегу, молотя друг друга кулаками.
— Эй, немедленно прекратите! — воскликнула Иша и на пару с Ксюней принялась разнимать сцепившихся парней.
К ним подключился и велк Зор, так что вскоре Лас и Плющ с кровью на лицах находились в сагни друг от друга, удерживаемые руками взрослых и напряжённо смотрящие друг другу в глаза.
Обоим Зор отвесил по затрещине, а потом проговорил:
— Так, теперь давайте разбираться. Если что, я слышал всё, что сказал Лас, поэтому и у меня возникли некоторые вопросы. Нурс, это правда? Только не ври: я сразу это почувствую. Итак, я жду ответа.
Иша с испугом взглянула сначала на Зора, затем на мужа, который сидел на снегу, опустив глаза. Открыла было рот, но так ничего и не сказала: наверное, потрясение было слишком сильным.
Остальные тоже смотрели на Нурса — с ожиданием, что же тот, наконец, ответит.
Прошло несколько секунд. Вдруг велк вскинул голову и, по очереди глянув в глаза всем, спокойным голосом сказал:
— Да, это правда. Долгое время я служил тем, кто наблюдал за вами, кто придумывал, как вас можно использовать, кто готовил сегодняшнее нападение на Сталочную. Они нашли меня в лесу пять лет назад, увидев на снимках, сделанных разведывательным беспилотником с орбиты, мой домик в нескольких врестях от Трубы. Естественно, это их заинтересовало, и они послали ко мне пару переговорщиков, чтобы завербовать меня в качестве своего агента влияния на Сталкерре. Я тогда был ещё настроен против этой, как казалось мне, прогнившей системы, поэтому согласился. Мне дали защищённый браслет, чтобы держать связь, и сказали временами незаметно проникать в Сталочную и подбрасывать туда, а именно — в дом Совета, клочки брешти с информацией о мире (я имею в виду всю обжитую Галактику) и с угрозами в адрес велков, которые противились прогрессу и не желали разделять моих теорий о мире, выведенных мною ещё до моего побега. Звездопад должен был стать поистине эпохальным событием в истории нашей деревни, дать нам понять, что есть что-то и по ту сторону неба, — а в итоге лишь вызвал у нас сверхспособности и привёл к изобретению вредомеров… Кстати о вредомерах… Лас, тебе когда-нибудь приходило в голову, как твой отец мог придумать их конструкцию?
— Ну… — замялся юноша. — Ведь всем было известно, что он умный и трудолюбивый сталк… Мне он всегда говорил, что на него будто снизошло озарение, и он собрал первый прибор; когда понял, что тот работает, — ещё один… и так далее…
— Я какое-то время назад разобрал свой вредомер полностью — вон, Плющ может подтвердить… И знаешь, что я обнаружил? В устройстве были части из материалов, которых в деревне нет и быть не могло! Стеклянная трубка с инертным газом, обмотанная металлической фольгой; аккумулятор,
— Я… не думал, что… всё это не могло быть сделано здесь… — промямлил Плющ. — В конце концов, все знали, какой умелец отец Ласа…
— При всём его мастерстве, чтобы изготовить из имеющихся материалов рабочий дозиметр — хотя бы один! — потребовались бы месяцы упорного труда. И то в таком случае прибор бы не работал. Единственное объяснение тому — это что и твой отец, Лас, тоже служил мятежникам. Прости, но это правда: в один из своих недавних сеансов связи я задал им вопрос об этом и получил чёткий, недвусмысленный ответ. Так что я не один в этом замазан, как оказалось.
— Это ложь… — прошептал Лас. — Этого не может быть…
— А смысл мне теперь врать? — развёл руками Нурс. — Вы меня уличили, и я имею право рассказать всё, что знаю. Тем более, что я сегодня фактически отрёкся от службы врагам.
— Это вы сейчас, чтобы защитить себя, говорите…
— А смысл? Самое главное вы уже знаете… После того сеанса связи я закопал коммуникатор за домом, потому что не смог разбить устройство: сейчас их такими делают, что… И больше на связь не выходил. Хотя, думаю, мне звонили. И теперь у них главная цель — уничтожить меня, желательно — вместе со всеми, кто будет рядом. И забрать Лину к другим мятежникам как зачинщицу восстания и соответственно наиболее перспективного будущего агента. Поэтому в скором времени — либо ночью, либо с утра — сюда должны высадиться новые десантные отряды. И тогда уж кирдык всем, в том числе и военным.
— Меня… хотят забрать?! — раздался рядом со всеми чей-то взволнованный звонкий голос.
Сталки повернулись на звук и увидели, что около них стоит Лина с ошеломлённым выражением на лице и в растерянности переводит взгляд с Нурса на Зора и обратно. Остальные для неё, казалось, в этот миг не существовали.
На её появление все отреагировали по-разному. Лас, Плющ и Ксюня нарочно отвернулись, Зор нахмурился, Нурс вновь опустил глаза, а Иша приоткрыла рот от изумления.
— Лина, это правда — всё то, что ты сделала? — спросила она.
Сталочка потупилась, не зная, что ответить в своё оправдание.
— Значит так, — сказал велк Зор, выпуская из железной хватки плечо Ласа; одновременно с этим Иша отпустила Плюща, которого держала за руку. — Я не хочу ни обвинять никого, ни оправдывать. Но в нынешних обстоятельствах мы не имеем права на выяснение отношений. Только вместе мы сможем противостоять врагам и пробовать спастись. Поэтому любые разбирательства надо отложить до тех пор, пока всё не наладится. А уж тогда воздастся всем и сполна. Это ясно?
— Вполне, — кивнул Нурс и встал. — Давайте, что ли, в деревню вернёмся — заодно и погреемся, и за Омелем присмотрим…
— Вы идите, — сказал Зор. — Мне пока надо подумать, где детей разместить…
— Можно мне с вами? — спросила у Нурса Лина. — Там же Омель, мы с ним самые близкие друзья…
Плюща передёрнуло при этих словах; он отвернулся и сплюнул на снег, чего обычно себе не позволял.
Нурс скользнул взглядом по молодым людям и вздохнул:
— Увы, Лина: видишь, тут тебе не рады… Думаю, и пожить тебе надо будет отдельно. Мне очень жаль, но твои родители вместе с ещё половиной деревни погибли при нападении. Может, ты слышала из леса взрывы…