Стальная дуга
Шрифт:
— Вперёд! Полный газ!
Страшный удар сотряс танк, но он всё-таки продолжал двигаться. Что-то завизжало противным металлическим скрипом и оборвалось. Вновь удар, по башне. Отдалось по всему телу. Но они шли… Сзади уже полыхало около десятка машин его батальона, но «КВ-1С» Столярова упрямо лез вперёд, ведя уцелевших. Он вырвался из низины и похолодел — прямо на него шла сплошная стальная стена: впереди невиданные им ранее огромные самоходки с длиннющими орудиями, торчащими из квадратной рубки в корме, за которыми прятались уже знакомые ему по картинкам и фотографиям в наставлениях «тигры». А в середине щетинились длинными стволами «четвёрки» новейших модификаций. Майор вдавил спуск, грохнул выстрел, и болванка, рассыпав сноп фиолетово-белых искр, отскочила от брони полосатой уродины вермахта. Кто-то
Майор очнулся от холода. Пошевелился. Удалось. Прислушался к своим ощущениям. Странно, но вроде цел… Приник к окулярам и отшатнулся — прямо в линзу смотрел огромный серый глаз. Грохот мощного взрыва неподалёку заставил шевелиться быстрее. Он осмотрелся — в танке никого, кроме него не было. Ни живых, ни мёртвых. Слабо удивился — куда все подевались? Снизу тянуло холодком, видимо, через открытый люк, либо пробоину. Скользнул вниз со своего сиденья, зацепив гильзу единственного выстрела в этом бою. Та слабо звякнула и Столяров на мгновение замер, вслушиваясь в окружающее его пространство. Донеслись картавые звуки немецкой речи:
— Что там, Курт?
— Сейчас. Поджигаю. Готово. Прячемся!
Через мгновение по ушам вновь ударил взрыв.
Да это же они наши подбитые танки уничтожают! — понял Александр. — Надо шевелиться! — Выдернул из держателей пулемёт, другой рукой ухватил два диска из укладки. «ТТ» был по прежнему в кобуре на боку, верная «камбалка» — в сапоге, как всегда. Змейкой скользнул в люк мехвода и скатился на землю, ввинтился в пространство между гусеницами и замер, пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте. Вновь донеслись голоса:
— Смотри, Вальтер! Здесь живой! Добить?
— Оставь, Курт. Ты что, поляк или эта прибалтийская сволочь, чтобы так поступать с теми, кто защищал свою Родину? Пусть Бог решает, жить ему или умереть.
— Вальтер, мне не нравятся твои разговоры о наших союзниках.
— Я — рыцарь СС. И мне противно, что предатели позорят наш честный мундир.
— Но они же на нашей стороне!
— Кто? Эти латыши и эстонцы? Идиот Геббельс отнёс их к расово близким народам, словно они норвежцы или датчане. Когда все знают, что грязные прибалты, потомки наших золотарей, продажные шкуры, способные только охотиться на евреев, да свирепствовать над мирными жителями. Пусть живёт. Этот русский заслужил!
— Поздно, Вальтер… Он умер…
— Жаль…
Столяров нащупал нож — стрелять нельзя. Кто знает, сколько тут вокруг немцев? Между тем эсэсовцы подошли ближе и остановились, подсвечивая себе ручным фонариками. Жужжали ручные моторчики.
— Ого! Ты смотри, Курт! Я такого ещё не видел! Наш «хейнкель» врезался в этот русский «КВ»!
— Всё равно, Вальтер. Порядок есть порядок. Нам приказано уничтожить все подбитые русские танки. Так что, давай, закладывай заряд.
— Подожди, я посмотрю, есть ли кто из экипажа. Обидно будет, если там лежит наш…
Подковки сапог слегка скрежетнули по броне.
— Курт! Помоги!
Второй немец взобрался наверх. Слышался лязг металла, пыхтение, наконец, они слезли.
— Обер-лейтенант Дитрих. Понесли. Потом вернёмся, продолжим…
Оба немца исчезли в темноте, а Столяров вылез из-под танка и, пригнувшись, бесшумно заскользил по обгорелой земле…
Глава 20
— Кто не вернулся?
Он сидел под плоскостью, разлохмаченной в клочья очередью 20-мм немецкой пушки.
— Закаридзе со стрелком.
— Чёрт!
Столяров со злостью ударил шлемом по земле. Сил, чтобы подняться — не было. Он сделал сегодня четыре вылета. В последнем их было трое. Он сам, верный Сашка Лискович и старший лейтенант Закаридзе. Опытный лётчик, мало уступающий по мастерству самому
— Живы, командир. А Вано вроде уцелел. Я сам купол видел.
— А почему я не засёк?
— Ты в это время, командир, от «грача» [36] отбивался…
— Вот же придумали на нашу голову. Тоже бронированный, зараза. Если бы не пушки — разделал бы он меня под орех…А ты то как сам?
— Ой, лучше не спрашивай, командир… Давно так не получал… Сам посуди — посадочный щиток и зализ центроплана вдребезги! С правой стороны центроплана перебиты верхний и нижний пояса заднего лонжерона; тяга управления правым элероном гавкнула, воздушная система шасси в хлам, пневматики обоих колес шасси — одни лоскуты, Про хвостовое — вообще молчу… Сам видел. Одним газом держался. В ручку обеими руками вцепился, как в мамкину сиську! Самолёт постоянно в левый крен идёт, а направо — ни-ни! Так, на газу и сел…
36
Штурмовик Hs-129 Вооружение состояло из двух пулеметов MG-17 калибра 7,92 мм и двух пушек MG-151 калибра 15–20 мм. Каждый пулемет имеет запас патронов в 1000 штук, а каждая пушка — по 500 снарядов. Кабина бронировалась 6-мм сталью.
Они чуть помолчали. Затем Владимир выдохнул:
— Ты, всё же, Сашка, настоящий ас. Другой бы и машину разбил, и сам бы убился. А ты сел и стрелка своего живым до земли довёз. А у меня Кольку пополам перерезало, похоже, что «МГ-ФФ». Помнишь, мы эту заразу в Крыму ставили на Чайку?
— Помню, командир. ТАКОЕ — не забудешь…
— И я помню… Эх, Саша, что Крым! Я у них в тылу столько всего видел, удивляюсь, как выдержал…
Подошли ещё лётчики, оставшиеся без машин. Присели рядом. Незаметно завязался разговор о тактике боя, как следует маневрировать, как грамотно и с наименьшими потерями заходить на цель и выходить из боя. Как можно отбиваться от вражеских истребителей… Говорили долго, пока не стемнело окончательно. Затем разговор продолжился в столовой и разошлись отдыхать уже далеко за полночь… А утром Столярова срочно вызвали штаб дивизии… Помятый «Виллис» пылил по твёрдой, как камень, дороге. Навстречу двигались бесконечные колонны бойцов, техники, натужно ревели моторами «студебеккеры» и «ЗиСы», везущие расходуемый с неимоверной скоростью боезапас. Назад, в тыл тянулись обозы с ранеными, буксировали разбитые танки, вели пленных. Их, на удивление, было немного. Впрочем, немудрено — в обороне всегда с этим тяжело. Владимир молча курил, и обычно словоохотливый водитель, разбитной саратовский парень, притих. Уж больно ощутимо ДАВИЛА чёрная сила с Запада… Медленно проползли в воздухе натужно ревущие ленд-лизовские бомберы, неся подарки наступающему Вермахту. Промчался навстречу батальон ПТО на таких же американских вездеходах, как у Столярова, буксируя на прицепе «Прощай, Родина», правда, с необычно длинными стволами. [37] И тут он вцепился в борт — навстречу ему тащили целую батарею немецких зениток. Автомобиль вильнул в сторону, пропуская «Сталинцы». [38]
37
45-мм противотанковая пушка М-42.
38
Марка артиллерийского тягача РККА.
— Эй, славяне! Откуда гостинцы?
— Из Сталинграда, земляк! Подарок Паулюса!..
Действительно, богатые трофеи, взятые Красной Армией у разгромленной шестой армии Вермахта, позволили вооружить несколько частей противотанкистов трофейным оружием…
…- Разрешите, товарищ полковник?
Владимир вошёл на НП дивизии. Круглоголовый лысый полковник Сидоров обрадовался:
— А, Столяров! Рад! Ты вовремя! Короче, сколько у тебя машин осталось?
— Полторы, товарищ полковник.