Стальная Принцесса

Кент Рина

Я могу прочитать это в его глазах, даже если он ничего не говорит.

Держаться подальше от чего? От кого?

Он не мог знать, что я заметила, как жутко он держится рядом с Сильвер.

Момент заканчивается, когда он быстро разрывает зрительный контакт и входит в класс.

— Хм. Интересно.

Я вздрагиваю от задумчивого голоса Эйдена. На секунду я забыла, что он рядом.

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе не о чем беспокоиться, милая. — он смотрит

на то место, где только что стоял Адам. — Об этом позаботятся.

Я сглатываю. Он не мог иметь в виду то, что я думаю, что он имеет в виду, верно?

Адам гребаный ублюдок, но никто не заслуживает гнева Эйдена.

Но, с другой стороны, возможно, этому ублюдку не следовало так свирепо смотреть на меня.

Или издеваться надо мной и Ким.

Или транслировать жуткие флюиды вокруг Сильвер.

Он сам напросился.

— Элли! — Ким подбегает ко мне и переплетает мою свободную руку со своей. — Доброе утро, Кинг. Перестань отнимать у меня мою лучшую подругу.

— Доброе утро, Рид. — у него непроницаемое лицо. — И нет, я не делюсь.

Я подавляю улыбку, когда Ким смеется.

У меня внутри все расплывается, когда я вижу ее счастливой. Она имеет дело со множеством демонов, и хотя она мне об этом не говорит, у меня разрывается сердце, когда я вижу, как она ведет себя по-взрослому со своим младшим братом, нуждаясь при этом в подростковой жизни.

В классе Эйден наконец отпускает меня. Это только потому, что Ронан оттаскивает его в сторону, рассказывая ему о своем последнем сексе — во всех подробностях.

Эйден слушает с бесстрастным лицом.

Интересно, рассказывал ли он когда-нибудь своим друзьям о нашей сексуальной жизни или о том, как он трахает меня? Я имею в виду, он всегда говорит непристойности, и он не из тех, кто смущается.

По какой-то причине я не думаю, что он делится данной информацией. Даже несмотря на то, что он не похож на такого, Эйден частный человек. Я никогда не слышала, чтобы он чем-то хвастался — если только он не использует это, ставя кого-то на место.

Ох, и он собственник до крайности. Он определенно никогда не позволил бы другим подумать обо мне в сексуальном плане.

Я улыбаюсь в ответ на это.

— Ну и? — Ким поворачивается на своем стуле лицом ко мне.

Ее локти лежат на парте, когда она обхватывает лицо обеими руками. Глупый радостный блеск светится в ее зеленых глазах.

— Ну и что?

— Я думала, ты виделась с Ноксом.

— Да.

— А потом ты написала мне, что Кинг подвезет тебя этим утром. Он провел ночь?

Я прикусываю нижнюю губу.

Она визжит, но достаточно осторожно, говоря тише.

— Вчера была дикая ночка. Я могу это сказать.

Дикая это преуменьшение века. Сначала тетя и дядя, а потом Эйден. Теперь, думая об этом, все то время,

что я была с ним, я не думала о хаосе с тетей и дядей.

Это... странно.

— У тебя засос. — она указывает на мою шею.

Я закрываю рукой место.

— Что? Где?

Он оставил засосы только на моей груди, вокруг шрама и внизу живота. Я убедилась, что на моей шее ничего не видно.

Ким смеется и опускает мой хвост так, чтобы он закрывал мою шею сзади.

— Вот так. Ничего не видно.

Я пристально смотрю на Эйдена. Этот мудак, должно быть, оставил его, когда я спала, и в том месте, в котором я не могу видеть. Должно быть, поэтому он распустил мои волосы.

Он только усмехается мне, прежде чем Ронан снова завладевает его вниманием.

Ублюдок.

— Я нуждаюсь в подробностях, — шипит Ким, все еще ухмыляясь, как идиотка.

— Это было... ну, — я наклоняюсь, чтобы прошептать. — Я не могу нормально ходить.

Ее глаза вылезают из орбит, и она пододвигается еще ближе.

— Я знала, что Кинг грубый тип.

— Можешь сказать это еще раз. Подожди. — я шутливо прищуриваю глаза. — Как ты пришла к такому выводу?

— От него исходит такая атмосфера. — она украдкой смотрит на Коула и Ксандера, которые бросают мяч друг в друга. — От Коула тоже. Молчаливые типы обычно самые дикие. Слышала, он увлекается извращениями.

Она говорит о Коуле, но единственный, на кого она смотрит, это золотой парень с ямочками на щеках.

— Что насчет Ксандера?

Она прищелкивает языком и снова поворачивается ко мне лицом.

— Это не имеет значения.

— Если ты так говоришь.

— Я имею в виду это. — она прищуривает глаза, затем прочищает горло. — Могу я спросить тебя кое о чем?

— О чем угодно.

— Откуда ты знаешь, нравится ли тебе грубость?

— Ты просто знаешь, я думаю. Это может быть ошеломляюще, но ты чувствуешь, как каждая часть тела оживает до такой степени, что даже боль доставляет удовольствие. — я замолкаю, осознавая свои слова. — Пожалуйста, не думай, что я странная.

Ким наблюдает за мной несколько секунд, ее губы приоткрываются, прежде чем она улыбается.

— Я никогда не стану осуждать тебя, Элли. Кроме того, помнишь, что я говорила о том, что молчаливые типы самые дикие? Ты одна из них.

Я игриво шлепаю ее по руке.

— Прекрати.

— Тогда что насчет Нокса? — она морщит нос. — Кинг не был зол из-за этого?

— Он все еще зол.

Но я могу позаботиться о нем.

Он должен понять, что он не будет контролировать мою жизнь.

Любопытно, что он относится так только к Ноксу. Когда его всадники прикасаются ко мне или разговаривают со мной, он становится придурком, но ведет себя не так напряженно, как с Ноксом.