Стальная принцесса
Шрифт:
Я прикусываю нижнюю губу.
Она визжит, но ведет себя достаточно осторожно, чтобы это не выглядело слишком дико.
– Вчера была дикая ночка, я вижу.
Дикая – это преуменьшение века. Сначала тетя и дядя, а потом Эйден.
Теперь, когда я думаю об этом, то во время моего пребывания с ним я не думала о хаосе с тетей и дядей.
Это… странно.
– У тебя засос. – Она указывает на мою шею.
Я хлопаю ладонью по этому месту.
– Что? Где?
Он оставил засосы только на моей
Ким смеется и опускает мой конский хвост так, чтобы он прикрывал заднюю часть моей шеи.
– Вот. Теперь не видно.
Я свирепо смотрю на Эйдена. Этот придурок, должно быть, оставил его, когда я спала, в таком месте, которого я не вижу. Должно быть, именно поэтому он распустил мои волосы.
Он лишь улыбается мне, прежде чем Ронан снова завладевает его вниманием.
Придурок.
– Мне нужны подробности, – шипит Ким, все еще ухмыляясь как идиотка.
– Это было… ну… – Я наклоняюсь, чтобы прошептать: – Я не могу нормально ходить.
Ее глаза выпучиваются, и она подается еще ближе.
– Я знала, что Кинг любит пожестче.
– Подожди. – Я шутливо прищуриваю глаза. – С чего ты это взяла?
– У него есть такой вайб. – Она украдкой бросает взгляд на Коула и Ксандера, которые перебрасывают мяч друг другу. – У Коула тоже. Молчаливые типы обычно самые дикие. Я слышала, он увлекается всякими извращениями.
Она говорит о Коуле, но единственный, на кого она смотрит, – это золотой мальчик с ямочками на щеках.
– Что насчет Ксандера?
Она прищелкивает языком и снова поворачивается ко мне лицом.
– Да плевать на него.
– Если ты так говоришь…
– Я это и имею в виду. – Она прищуривает глаза, затем прочищает горло. – Могу я тебя кое о чем спросить?
– О чем угодно.
– Как понять, что тебе нравится грубость?
– Думаю, ты просто знаешь это. Ощущения могут быть ошеломляющими, но ты чувствуешь, как каждая часть твоего тела оживает до такой степени, что даже боль доставляет удовольствие. – Я делаю паузу, осознавая, что сейчас сказала. – Пожалуйста, не думай, что я странная.
Ким наблюдает за мной несколько секунд, ее губы приоткрываются, прежде чем она улыбается.
– Я никогда не буду осуждать тебя, Элли. Кроме того, помнишь, я говорила о том, что молчаливые типы самые дикие? Ты одна из них.
Я игриво шлепаю ее по руке.
– Прекрати.
– Что насчет Нокса? – Она морщит нос. – Кинг не разозлился?
– Он все еще зол.
Но я могу позаботиться об этом.
Ему нужно усвоить, что он не будет контролировать мою жизнь.
Любопытно, что он так относится только к Ноксу. Когда его всадники прикасаются ко мне или разговаривают, он становится придурком, но он действует не так жестко, как с Ноксом.
Может
Я не могу поверить, что Эйден почувствовал угрозу со стороны такого мягкого человека, как Нокс.
Боже. Он должен быть благодарен ему за то, что тот спас мне жизнь в бассейне.
– О, вот и он, – говорит Ким, а затем вздыхает.
Я слежу за ее взглядом, и у меня отвисает челюсть. Нокс входит в класс с разбитой губой, синеватыми синяками вокруг левого глаза и розоватыми возле виска.
– О, боже мой, Нокс. – Ким вскакивает со своего места. – Что случилось?
Весь класс замолкает.
За исключением Ронана.
Он теряет ощущение пространства и времени, когда произносит свои оживленные речи. Коул продолжает вполуха слушать Ронана и наполовину читать. По крайней мере, у него хватает порядочности посмотреть поверх своей книги на эту сцену.
Ксандер бросает свирепый взгляд на Нокса, и Эйден откидывается на спинку сиденья… ухмыляясь.
Он, блять, ухмыляется.
Мои глаза расширяются, когда я перевожу взгляд с его забинтованных пальцев на лицо Нокса.
Нет.
Нет, нет, нет…
– Вчера на меня ни с того ни с сего напали, – морщится Нокс.
Я, пошатываясь на нетвердых ногах, подхожу к нему.
– Г-где?
– Сразу после того, как ты села в такси. Это выглядит хуже, чем есть на самом деле. Я смог обратиться за помощью и…
Я больше не слушаю его, поскольку в моей голове проносятся тысячи сценариев.
Эйден признался, что наблюдал за нами в кафе. Да, он был у меня дома, когда я туда приехала, но у него более быстрая машина.
У меня сводит живот.
Эйден трахнул меня после того, как жестоко избил Нокса. Я позволила ему прикоснуться к себе руками, которые сделали лицо Нокса почти неузнаваемым.
– Ты в порядке? – спрашиваю я Нокса тихим голосом.
Он кивает.
– Это ничто по сравнению с тем дерьмом, в которое я вляпался в своей старой школе.
– Ты… – Я сглатываю. – Ты видел, кто это с тобой сделал?
– Да, Ван Дорен. Видел? – Эйден встает, расправляя плечи, и шагает к нам.
Ксандер следует за ним, его тон насмешливый:
– Полное дерьмо.
Нокс переводит взгляд с одного на другого.
Я внимательно слежу за любым намеком.
У Эйдена непроницаемое лицо, а Ксандер внезапно становится нечитаемым.
Ким отшатывается. Она словно приклеивается к столу позади себя, медленно удаляясь от круга.
Нокс приподнимает плечо.
– Это был какой-то гангстер, которому нужны были деньги. Я уже сообщил о нем в полицию.
– Подожди. Что? – Я таращусь на него. – Ты видел его лицо?
Это не мог быть гангстер. Это был Эйден, верно?