Стальной лорд

Градов Алекс

Я махнул рукой.

— К черту подробности! Как у них дела?

— Все в порядке, — ответил Киря, внимательно в меня вглядываясь. — Ты в курсе, что у тебя четыре зрачка?

— Опять глюки?

— Будешь смеяться… но да. Надо же, какая избирательная галлюцинация…

— Знаешь что? — Я резко развернулся. — Либо ты псих, либо я дракон! Одно из двух. Определяйся.

— По-моему, вариантов быть не может, — вздохнул Киря. — Драконов не бывает… Значит…

Я поднял голову и аккуратно выдохнул в воздух небольшой язык пламени. Васька

оторвалась от кубиков, уставилась на меня и с хохотом захлопала в ладоши.

— Видал? Двое против одного!

Киря молча выскочил из комнаты. Я присоединился к Васькиному смеху. Но когда дверь закрылась, оборвал его и снова впал в задумчивость.

Зачем Грег сказал мне… что сказал?

Сперва все, что я испытывал по этому поводу, — ужас и облегчение, что больше не имею отношения к этой гнусной компании, называемой Черным кланом. Но потом мысли приняли совсем другое направление. Первое и главное — даже если это правда (что еще не факт), Грег давно уже не такой. Он сам сказал: людоедство и прочие ужасы в прошлом. Он из мира, где это норма. Он не знал, что можно вести себя иначе! Но, тем не менее, сумел вырваться оттуда, сумел стать другим.

Сумел бы я на его месте?

«Уж не ищешь ли ты ему оправдания?» — спросил я себя иронически.

Ну да, так оно и было.

Итак, зачем Грег так хотел от меня избавиться? Да еще нарочно сказал именно то, что с гарантией должно было отвратить меня от дальнейшего с ним общения?

Вывод очевиден: Грег затевает нечто реально опасное.

«Придется жертвовать крупными фигурами…» — кажется, так он сказал? Интересно, кого он имел в виду?

Я вдруг похолодел — впервые подумалось, уж не себя ли?

Чем дольше я размышлял на эту тему, тем вернее казалось предположение. Теперь понятно, почему он удалил меня. И почему Ники теперь учится боевой магии не у Грега, а у своего отца. А Валенок? Ну, во-первых, Валенка фиг удалишь. А во-вторых… я понимал это очень смутно… Но был уверен, что Грег пошлет Валенка на смерть без всяких угрызений совести, и Валенок примет это как норму. В отличие от нас — учеников.

Я встал из-за компа и принялся ходить туда-сюда по комнате. Нельзя это оставлять так! Нельзя бездействовать, когда своим грозит опасность! Но что делать? Что я могу сделать для клана?

Коммуникатор, лежащий на столе, разразился трелью. Я аж подскочил. Номер был незнакомый. А голос — нет.

— Привет, заморыш, — промурлыкала трубка. — У тебя, по слухам, проблемы?

— По каким слухам? — рефлекторно напрягся я.

— Ну… Что твои дружки тебя чуть не на пытки взяли… А потом Черный увел тебя, и с концами…

— Нет, я дома. В смысле в надежном месте. А что?

— Да ничего. Приятно узнать, что ты цел и невредим…

— А, так ты, типа, хочешь сказать, что волновалась за меня? — «сообразил» я.

В трубке раздалось ожидаемое презрительное фырканье.

— Нет, я надеялась, что наконец от тебя отделалась! Так что, с твоими все в порядке? Прочихались?

—

Они больше не мои, — мрачно сказал я.

— Черный наконец выпер тебя из клана? — обрадовалась Драганка. — Всегда говорила: лучший способ убрать слабое звено — выкинуть его к чертям!

— Что звонишь-то? — не выдержал я. — Если по поручению Анхеля…

— Да пошел ты!

Я с удивлением посмотрел на умолкнувшую трубку. Не успел положить ее обратно на стол, как Драганка снова перезвонила:

— Знаешь ты кто? Скотина, и никто больше! Звоню ему, хочу предложить помощь… Может, тебя там уже на куски распилили! А спасти такое бесполезное существо, кроме меня, некому!

— У меня предложение, — ответил я, — давай лучше я тебя для разнообразия разок спасу.

Драганка снова молча бросила трубку.

Я улыбнулся и сохранил ее номер в списке контактов. Настроение значительно улучшилось.

За разговором я даже не заметил, что Васька больше не болтает сама с собой, поглощенная строительством. Только когда она подошла ко мне и молча залезла на колени, я обратил внимание на перемену.

— Что, соскучилась? — спросил я весело.

Вместо ответа дочь показала пальчиком в окно, сообщила нечто на своем детском языке, а потом уткнулась лбом мне в живот.

Я выглянул в окно, но не обнаружил там ничего нового, только солнце ушло за тучу.

— Что там, Васька?

Дочка еще крепче обхватила меня руками. Я нахмурился. Эти внезапные приступы немотивированного страха были мне уже знакомы и каждый раз портили настроение, пробуждая во мне самом непонятную тревогу.

— Птицу увидела?

Васька неожиданно соскользнула у меня с коленей, взяла за руку и куда-то потянула. Когда я понял, куда, тревога усилилась раза в три. Мелкая хотела, чтобы мы спрятались под стол. От того, что приближалось с неба.

Тут я внезапно ощутил себя оставленным на открытом пространстве, без возможности укрыться или убежать — ну прямо-таки еда на тарелке. Ощущение было премерзкое, с тревогой, переходящей почти в панику. Потом я прочитал, что это называется агорафобией. А тогда я вспомнил, что впервые испытал нечто подобное, когда смотрел на разрушенный и сожженный город среди бескрайних равнин в мире стальных драконов.

Я нервно выглянул в окно еще раз. Ощущение опасности нарастало, в голову лезли всякие глупые подозрения. Зачем мне звонила Драганка? Говорят, бывают ракеты, которые наводят на сигнал мобильника… И что это за нелепая туча заволокла полнеба?

Тут меня бросило в жар — я ее узнал.

Замок Лигейи в принципе был узнаваем — но только в принципе. Что с ним стряслось, как же это его так расколбасило? Он как-то размазался по небу, закрутился сам вокруг себя в косматую спираль, распустив во все стороны длинные облачные хвосты. Сейчас он был похож на тот тайфун, в который нырнули мы с Грегом, только маленький. Такое ощущение, что замок разматывался, как катушка, утрачивая целостность.