Стальной подснежник
Шрифт:
– Леди Лавиния Ревенгар, – не столько сухо, сколько невыразительно сказал его величество Криспин. – Как ваше здоровье?
– Прекрасно, сир.
Делать реверанс в штанах было бы глупо, так что Ло поклонилась.
– Лекари другого мнения. Они утверждают, что о месте преподавателя в Академии Ордена не может быть и речи.
Ло почувствовала, как ее щеки загорелись румянцем. Она еще и слова не сказала, не привела все безупречные и тщательно выверенные доводы, которые готовила с таким прилежанием, – а ей уже отказали. И как только король узнал?! Неужели… магистр
– Ваше величество не желает меня выслушать? – с трудом сохраняя спокойствие, поинтересовалась она.
– В этом вопросе – не желает, – отрезал король. – Не вижу ни малейшего смысла оспаривать решение великого магистра. Вы много сделали для короны и страны, леди Ревенгар, я не считаю разумным и дальше жертвовать вашим здоровьем. Вам назначили пенсию?
– Да, сир.
Ло заставила себя дышать размеренно и ритмично, как перед плетением заклятья: разговор еще не окончен, ни в коем случае нельзя предстать перед королем истеричной сумасбродкой.
– Сколько бы это ни было, я удвою сумму и добавлю к пенсии от Ордена свою. Не слишком щедро за то, что вы сделали, но казна и так пуста.
– Я понимаю, сир. Очень вам благодарна…
Ло снова поклонилась, чувствуя себя дрессированной собачкой, стоящей на задних лапах за печенье. Пенсия – всего лишь подачка, пусть и чуть более увесистая. Что ж, не в ее положении быть слишком гордой, ведь еще предстоит выдавать замуж Мелли. Каждый флорин скоро будет на счету.
– У вас есть другие просьбы? – все тем же скучающим тоном поинтересовался король, подвигая к себе стопку аккуратно обрезанных листов плотной бумаги и беря перо.
– Да, ваше величество. Если я больше не могу колдовать, то, возможно, в Королевской Академии…
Ло запнулась, ненавидя саму себя за просительный тон и неумолимое предчувствие отказа. Почему ей непременно должны отказать, она и сама не знала, но разве так разговаривают с офицером, который отдал королевской службе все: здоровье, магию, саму жизнь? Это не просто обидно, это… нелепо, в конце концов! Разве она просит милостыню? Она лишь хочет и дальше служить стране, как умеет. А умеет она многое! Обучение мага – это же не просто чары, это знания во всех областях современной науки!
Все это и многое другое она готовилась объяснять и доказывать, но не пришлось. Король, подняв голову от бумаг, в которые успел глянуть, утомленно вздохнул:
– Вы полагаете, леди, что моя Академия возьмет…
«Второсортный товар?» – прочла Лавиния невысказанное по глазам короля.
– …преподавателя, от которого отказался Орден?
– Я надеюсь… – начала она.
– Впрочем, есть одна возможность, – задумчиво сказал его величество Криспин. – Допустим, место преподавателя истории. С полным обеспечением, жалованьем и сохранением пенсии, разумеется. Вас бы это устроило, леди Ревенгар?
Место историка? Ло ушам не верила – такая щедрость сразу после отказа!
– Конечно, сир, – выпалила она, едва сдерживая радость. – Я могу приступить к работе немедленно! Сейчас ведь как раз осенний набор студиозусов, и…
– О, не так быстро… – протянул король,
– Возможно, вашему величеству стоит поискать другую претендентку? – тихо и очень зло спросила Ло. – Более… подходящую?
– То есть милую, скромную и женственную, в отличие от вас? Способную оценить предлагаемую честь и проявить благодарность за покровительство?
В голосе короля явно слышалась ирония. Ло стиснула зубы, выпрямившись еще сильнее и чувствуя себя породистой кобылой под придирчивым взглядом лошадника, нашедшего кучу недостатков. Она так и слышала голос, точь-в-точь с королевскими интонациями тянущий вслух: «Кобылка норовиста, да и не первой молодости уже. Хотя кровей хороших и на ходу не засекается. Можно и попробовать. Хороший хлыст и пряник не таких от лишнего норова лечили…»
– Прекрасное описание, ваше величество, – с ласковой ядовитостью отозвалась она. – Совершенно противоположное мне, как видите. Очень сожалею, что не могу соответствовать столь резонным требованиям.
И к Барготу место преподавателя, хоть в Академии Ордена, хоть в личном ученом заповеднике короля. К Барготу и тридцати трем его демонам место, ради которого придется раздвигать ноги и ложиться под эту скотину с рыбьей кровью и взглядом лошадиного барышника. Ло Ревенгар проживет и так – тем более сколько ей той жизни осталось?
– Что ж, – хмыкнул ее собеседник. – Неволить не буду. Разрешите только полюбопытствовать, леди: это вам лично я так не нравлюсь, или верны слухи, что магессы Ордена предпочитают носить штаны, потому что сами мужеподобны?
– Как вы смеете? – прошипела Ло, вскидывая голову. – Я не дала никакого повода разговаривать со мной так! Неудивительно, что женщинам приходится носить мужское платье, если первый из мужчин королевства забыл о мужском долге и чести.
– Как много красивых слов, леди…
Король рассматривал ее со странным удовлетворением, совсем без гнева, как могла бы ждать Ло. Но от этого казался еще опаснее.
– Я полагал, возвращение от самых ворот Претемных Садов смягчает нрав. Ошибался, похоже. Значит, вы мне решительно отказываете? Невзирая на последствия?
– А какие могут быть последствия, ваше величество? – старательно усмехнулась Ло. – Я совершеннолетняя высокородная женщина, глава своего дома по праву старшинства. И подчиняться сюзерену обязана только в рамках вассального кодекса. Напомнить вам, что, согласно ему, вы можете потребовать мою жизнь, но не честь?