Стамуэн
Шрифт:
— С драконом.
Поведал изумлённым путникам Белый Рыцарь о драконе Грильмгарде. Из всех драконов древности, которых перебили рыцари давным-давно, Грильмгард был самым хитрым. Невеликий рост и змеиное коварство сохраняли ему жизнь в чащобах дремучих довольно долго. Но, вот настало время, хоть раз в сто лет должен он нажраться мяса.
Как водится, вынюхивает он поглуше деревушку и огнём выжигает её дочиста. Потом раскидывает головёшки и достаёт жаркое. После чего летит безлунной ночью искать приюта
Но у Грильмгарда есть волшебный рог на голове. Тот, кто добудет этот рог, кто первым прикоснётся — найдёт великую судьбу. Не больше и не меньше. Нужно только придти и бросить рог тот в озеро, где живёт озёрная колдунья Нимуё. И она судьбу предскажет.
Огляделся рыцарь в штопанной кольчужке и оценил размеры небольшого дракона Грильмгарда, чьи когти распахали землю, словно великанская соха.
— Я спешу к королю Артуру, чтобы принять участие в той битве, что он готовит в защиту родины, — сказал он. — Но я останусь с тобою на день, пока ты не соберёшься с силами. Постараюсь отыскать и твоего коня.
— Благодарю, — ответил Белый Рыцарь, — что не пытаешься перехватить мою удачу. Конным или пешим, я сражусь с драконом. И рог сорву. И найду судьбу героя. Да будет так.
До ночи они расчищали от поваленных стволов поляну и сооружали ограждения, чтобы спрятаться за ними от когтей дракона и от хвоста его с шипами.
— Огня не выдохнет он, — пояснил так Белый Рыцарь. — Обожравшийся дракон огнём не полыхает. То, что видел ты вчера, то было сияние шкуры сытого дракона.
Вот к вечеру засели они в засаде. Как сообщил прекрасный рыцарь, Грильмгарду ненавистны все герои и он прибудет непременно, чтобы завершить вчерашнее сражение. Днём он не летает, как и лунной ночью, чтобы себя не выдать.
К полуночи, как было сказано, затрепетали сосны. С неба на поляну пред рыцарями, создавая ветер гигантскими крылами, в треске, грохоте и вое опускался величественный и могучий Грильмгард!
Стоял, всё позабывши, рыцарь, в лицо которому летели трава и листья, кора деревьев и земля. Осел дракон и стало видно, что весь покрыт он блистающими перламутром чешуями, каждая с тарелку. Углём горящим мерцали красные глаза, огромные, как головки сыра!
Взревел Грильмгард. И воссияли чешуи его, как пламя в горне, всё осветив вокруг.
— Бей под чешую! — крикнул Белый Рыцарь и выскочил с мечом.
Ужаснулся наш воин молодой, но оставить друга, хоть и безумного, не мог. И тоже бросился с мечом — конь здесь не подмога!
Метался, словно молния, Белый — рубил, колол драконьи чешуи. Искал уязвимые места. И безымянный рыцарь, на отвагу глядя эту, бросился на помощь, чтобы отвлечь внимание дракона.
— Смотри сюда, Грильмгард! — кричал он, размахивая щитом перед страшной мордой.
Дракон отвлёкся и устремил на молодого рыцаря в невзрачных, тусклых латах свои горящие глаза.
— Что вижу я?! — загремел
И так расхохотался, что вспыхнула огнём багровым вся шкура его от кончика хвоста до носа.
Тут Белый Рыцарь изловчился и ткнул Грильмгарда под чешуину за правой лапой. Взревел дракон и обернулся, чтобы смести с лица земли нахала в доспехах, крытых серебром.
— Эх, была — не была! — воскликнул сам себе рыцарь в отцовском панцире помятом, в котором, и вправду — разве что бельё стирать.
Со злости и обиды, спрятав меч в потрёпанные ножны, с ловкостью, достойной обезьяны, вскочил на лапу толщиной со столетний дуб. Дракон рванулся резво, чтоб разодрать обидчика, которого вчера не разодрал. И от взмаха лапы взлетел к нему на спину птицей деревенский рыцарь. И тут же ухватился за гребни. Хоть и сверкали доспехи Грильмгарда, жару не было от них.
— Куда девалась деревенская мартышка? — тот посмотрел вокруг. — Наверно, обратно побежала в свой цирк бродячий.
У драконов, как известно, язык раздвоенный и очень больно жалит насмешками. Но, шкура толстая и нечувствительная. Он и не заметил, что невзрачный свинопас оседлал его и сидит на шее.
Глянул рыцарь деревенский, и кровь в нём забурлила гневно: Белый Рыцарь лежит недвижно в луже крови. Размётаны доспехи.
Он достал свой меч и вонзил по рукоять под мелкие чешуи драконьей шеи.
— Ва-аааа! — взревел Грильмгард. — Откуда блохи у меня?!
— Какие блохи?! — крикнул ему всадник. — Это свинопас! Или дровосек! Как больше нравится?!
И снова вонзил свой старый меч под чешую. Потекла синяя драконовая кровь.
Видит Грильмгард, шутки плохи. Блоха и впрямь развоевалась!
— Держись, навозник, сейчас будет страшно!
— Держусь. — ответил рыцарь и крепко ухватился за рог драконий.
Тут такой раздался визг! Заголосил Грильмгард, запричитал, затрясся.
— Смилуйся, рыцарь, уймись! Что хочешь ты взамен?!
— Твой рог!
И обломил его, как ветку, и пал на землю, думая, что дракон его раздавит лапой, как лягушку. Но, потухли глаза чудовища. Погасла шкура. Застыл он. И окаменел!
Поднялся рыцарь. Нашёл неподалёку раненого друга.
— Вот… прости… так вышло… Твой рог драконий.
Но не слышит его Белый рыцарь. Из раны кровь течёт. Глаза тускнеют.
— Друг мой, — шепчет. — похорони меня по-христиански.
Такая краса и погибает! Такая доблесть и не спасла его! Что же ценно в подлунном мире, если гибнет герой, а блохи выживают?!
Поутру засыпал он могилу. Надгробием — каменный Грильмгард. Распятие на сломанном мече — крестом поставил в изголовье. Земля из ладанки отцовской, "Отче наш".
И дальше — в путь. Ронсар несёт хозяина. В седельной сумке рог драконий. А белый конь, что сам примчался, несёт оруженосца — Джека Бегунка. Но, где же озеро? Где Нимуё?