Стань моей свободой
Шрифт:
— Чего ты хочешь? — подключив телефон к зарядке, интересуюсь я.
— Чтобы ты отдохнула, — со вздохом и, кажется, искренне отзывается Ян. — Считаешь, тебе это не нужно?
— Отдохнула… — Переведя взгляд вперёд, я задумчиво барабаню пальцами по рулю. — Нужно, очень, только…
— Буду паинькой, — обещает Ян, примирительно подняв руки. — Без приставаний, намёков и душеспасительных бесед.
— Ты же не выдержишь, — весело фыркаю я.
— Ради тебя постараюсь.
— Уже не выдерживаешь, — обвинительно тыкаю я пальцем в его
— Я заеду за тобой в пять.
— А на своей машине меня не пустят? — недовольно морщусь я.
— Ты будешь отдыхать, — напоминает Ян, — а я поработаю твоим водителем.
— Хорошо, — решительно выдохнув, я захлопываю дверь.
Меня ждёт Иван Фёдорович.
— Простите, я не рассчитала время!
— Алиса. — Поднявшийся при моём появлении, Иван Фёдорович с улыбкой пожимает мою ладонь. — Поверь, беспокоиться не о чем, ты уложилась в чисто женские пятнадцать минут. — Жестом предложив мне садиться, он возвращается на своё место.
— Не помню, чтобы это относилось и к деловым отношениям, — с улыбкой покачав головой, я прошу у подошедшего официанта воду с лимоном.
— Бизнес не лишает женщину пола, — невозмутимо отзывается Сухоруков, — даже если сама она об этом забывают.
— Иван Фёдорович, осторожно. Ещё немного и я начну в вас влюбляться, — со смехом качаю я головой.
— Комплимент, — весело хмыкает он. — Уважила старика. Но ведь не для этого ты мне звонила?
— Не для этого. — Веселье тает, словно его и не было.
Визит Андрея взбаламутил то, что только-только начало укладываться на дне сознания и пусть сейчас мне не надо изливать душу, вдаваясь в подробности наших отношений, но проще от этого не становится.
— Появились обстоятельства, которые не позволяют мне и дальше представлять вас в «Альдебаране». — И хочется, чтобы это не выглядело поражением, но… — Уважая ваше время, мне хотелось сообщить об этом как можно раньше, чтобы вы могли оперативно найти замену.
— Замену… — задумчивым эхом отзывается Сухоруков. — Могу я узнать, с чем связано такое решение?
Можно долго и нудно объяснять про «основу доверия» и «безграничное уважение», но сегодня у меня не то настроение.
— Мы с Андреем расстались, у вас больше нет оснований мне доверять.
Пауза выходит многозначительной. Настолько, что я враз осознаю разницу и в возрасте, и в положении. Особенно, когда не вижу ни недовольства, ни озабоченности в мужчине напротив.
— Я предполагал что-то подобное, вчера Андрей был слишком нервным. — Он и нервным?! Это после того, как узнал о моей измене или до? — Поэтому подстраховался, ты же знаешь, это наша стариковская привычка всё контролировать… — Хмыкнув, Сухоруков тянется за портфелем и через несколько секунд передо мной ложится папка, идентичная той, в которой я отдавала соглашение Яну.
После молчаливого,
— Это… неожиданно.
— Это закономерно, — легко пожимает плечами он. — Видишь ли, Алиса, зная мой интерес, один приятель, который тоже имеет отношение к проекту, чуть подробнее рассказал мне о последней встрече рабочей группы «Альдебарана». Могу сказать, что мне нравится твой подход, нравится инициатива и нравится добросовестность, поэтому у меня нет причин тебе не доверять.
То есть я слежу за его деньгами, а кто-то ещё следи за мной. Удобная схема, выгодная. Надо взять на вооружение.
Я собираюсь ответить, но Сухоруков поднимает ладонь.
— Конечно, я понимаю, что на это будет уходить много времени и сил, которые ты отнимешь у собственного дела. — Иван Фёдорович подаётся вперёд, указывая на открытую папку. — Поэтому я предусмотрел компенсацию затраченных тобой ресурсов.
Причём компенсацию неплохую, хотя до этого всё происходило больше по любви, чем по расчёту.
— Вы пойдёте на это?
— Почему бы и нет, — улыбается в ответ он и делает глоток чая. — Соглашение с тобой — не самое моё рисковое предприятие, так что не вижу в нём ничего сверхъестественного. Тем более, что все, обещанные мной Андрею, преференции касательно «Альдебарана» всё равно теряют силу.
— Он не плохой человек, а наши отношения касаются только нас, — стараюсь я не кривиться. — И, к тому же, квалифицированный специалист…
— Алис, давай начистоту, — с улыбкой предлагает Иван Фёдорович, пока я ищу ещё аргументы, — специалистов много, вот только грязи в них тоже немало. И пусть я трижды деловой человек, но количество этого самого в своих кругах стараюсь сократить. У меня было время, чтобы кое-что разузнать о сути твоего звонка и это кое-что мне не понравилось. — Покачав головой, он выпрямляется. — И «не понравилось» это мягко сказано.
— Меня тоже нельзя назвать образцом благочестия, — в голове проносятся собственные измены, — но это не мешает вам со мной работать.
— Не мешает, — ровно отзывается Сухоруков, в этот раз отказываясь пояснять свои мотивы.
Пусть настаивать я не могу, но могу попробовать смягчить его решение. Да, поступки Андрея не поддаются моей логике, но при любых разрывах всегда виноваты двое.
— Наша личная жизнь не должна влиять на бизнес, — не соглашаюсь я, твёрдо глядя ему в глаза.
— Может быть, сейчас это модно, — хмыкает Сухоруков. — Вот только, поверь старику, она влияет. И сильно. Больше чем скачкИ котировок и ставка рефинансирования. Влияет. Потому что семья это то, что позволяет принимать верные решения, идти на риск и не сдаваться. Муж, дети… внуки, — улыбается он неуловимой тёплой улыбкой. — И есть большая разница, приходишь ты нервная, задёрганная и недоверчивая или спокойная и ощущающая безусловную поддержку. От этого, знаешь ли, зависит не только количество нервных клеток, но и балансовая прибыль.