Станция Араминта
Шрифт:
– Успокойся, Джулиан, – с натянутым смешком заметила Вейнесс, – Все течет, все изменяется. А что касается Глауена, то, не смотря на его обыденную практичность, у него очень поэтическая душа, и тебе следует терпимей относится к полетам его фантазии.
– В конце концов, я – Клаттук, – напомнил Глауен, – Мы знамениты своей романтической натурой.
– По этому поводу я хочу рассказать одну историю, – вмешался Мило, – Я имею в виду историю про легендарного Рейнольда Клаттука. Он в Касковской пустоши рискуя жизнью
– Мило, эта история слишком неправдоподобна, – запротестовала Вейнесс.
– Она, должно быть, сделала что-то еще, – добавил Глауен, – Я не думаю, что я бы выгнал ее за столь мелкую оплошность.
– А как ты думаешь, что она могла сделать еще? – поинтересовался Мило.
– Трудно сказать. Может быть она обругала его за то, что у него подгорел тост.
– Однако традиция утверждает, – не унимался Мило, – что когда ты сидишь за одним столом с Клаттуком, то следует внимательно следить за своими манерами.
– Я буду очень внимательной, – пообещала Вейнесс, – Мне очень не хочется, чтобы Глауен счел меня вульгарной.
Глауен поднялся из-за стола.
– А сейчас, думаю, мне лучше сходить и заказать на завтра бодунов. Джулиан, ты пойдешь завтра осматривать поле брани или попытаешь найти свое счастье на озере Глубокое?
Какое-то время внутри Джулиана происходила внутренняя борьба.
– Пока я уже посмотрел там все, что мне надо. Пожалуй, я лучше съезжу с вами на озеро Глубокое.
Глауен и Мило пошли в конюшни. Джулиан проследил взглядом, как они пересекли террасу и неодобрительно покачал головой. Он повернулся к Вейнесс:
– Романтик он там или нет, но я нахожу этого парня Клаттука очень неприятным. Я просто возмущен тем, как он смотрит на тебя. Он, похоже, забывает, что ты относишься к Натуралистам и не входишь в общество персонала станции. На самом деле, тебе надо твердо и жестко поставить его на место.
– Джулиан! Я просто поражена! Мне казалось, что последователи ЖМС отказались от классового разделения общества, и все вместе рука об руку маршируют к рассвету светлого будущего.
– По этому поводу скажу одно. В моей личной жизни я очень разборчив, и считаю это просто моей прерогативой. Я представляю высшую расу Сферы Гаеана, и я отказываюсь иметь дело с чем-то, что не относится к самому лучшему. К этой категории я имею счастье отнести и тебя.
– Я тоже очень высокого мнения о себе, – заявила Вейнесс, – Я тоже не хочу иметь ничего общего с более низкими людьми, под которыми
– Именно так! – согласился Джулиан, – У нас с тобой одинаковая точка зрения!
– Но есть небольшая разница, – заметила Вейнесс, – У нас в одни и те же категории входят разные люди.
Джулиан нахмурился.
– Ну…, может оно и так. В конце концов, у каждого из нас свои собственный круг знакомых.
– Получается так.
Тщательно наблюдая за своим голосом, Джулиан спросил:
– Ты все еще собираешься съездить на Землю?
– Да. Мне надо там провести некоторые исследования, которые я не могу осуществить здесь.
– И какова же область твоих исследований? Ты всегда об этом так неопределенно высказываешься.
– В основном, я хочу проследить возникновение некоторых фольклорных направлений.
– И Мило тоже едет с тобой?
– Так, по крайней мере, планируется.
– А как же я? – с нотой упрека в голосе спросил он.
– Я не понимаю, что ты этим хочешь сказать… Хотя, возможно и догадываюсь.
– Я думал, что мы с тобой достигли взаимопонимания. Я не могу ждать вечно.
Вейнесс отрывисто рассмеялась.
– Это, так называемое взаимопонимание, мамина идея, а не моя. Она просто не практична. Для начала, я не разделяю твоих политических симпатий.
– Этого раньше не было. На тебя кто-то оказывает влияние. Может Мило?
– Мы с Мило редко, обсуждаем политику.
– Но не может же это быть Глауен Клаттук! Он еще более наивен, чем Мило.
– А сама я не могу ни до чего додуматься? – спросила Вейнесс, начиная раздражаться, – И все же, ты недооцениваешь Глауена: он спокойный, скромный и очень умный. К тому же он компетентен, качество, которое меня больше всего восхищает.
– Ты очень пылко о нем говоришь.
– Пожалуйста, Джулиан, – устало попросила Вейнесс, – Выброси меня из головы. На данный момент у меня достаточно своих проблем, и я не собираюсь добавлять к ним еще и твои. И в этом я вполне категорична.
Джулиан холодно пожал плечами и откинулся на спинку стула. Они молча сидели и наблюдали, как Сирена садиться за горы.
Вернулись Глауен и Мило.
– Бодуны будут покормлены, приведены в благодушное настроение и готовы сразу после завтрака.
– Намного благодушнее, чем сейчас, – добавил Мило, – по крайней мере, я на это надеюсь. Глауен не преувеличивал, бодуны действительно не отличаются дружелюбием. Конюхам не позавидуешь.
– Надеюсь, что они мастера своего дела, – заметила Вейнесс.
– Должны быть такими, – согласился Глауен, – Они здесь уже не один год. По крайней мере, после моего последнего визита сюда они не менялись.
Джулиан, очевидно, хотел высказать какое-то едкое замечание в отношении йипи, но Вейнесс его опередила.