Станцуй со мной танго
Шрифт:
– Да?
– Виолетта Романова психолог и преподаватель танцев на шесте, возраст тридцать два года. Живет с подругой Ларисой Кац – она менеджер в компании, занимающейся текстилем. Познакомились в «Городке» на занятиях йогой, куда Виолетта ходит более пяти лет. Сегодня суббота, занятий в клубе «Пол дэнс» нет, только вечером показательные выступления. Утром в девять тридцать девушки ходили на йогу. Дочь прислала первые снимки. Переправил их вам на личную почту. Слежку продолжаем.
– Спасибо.
– Так вы сами сказали - дело секретное. Купил новую симку.
– Хм… Молодец.
«Ответственные люди вон как серьезно к делу относятся», - еще больше зауважал начальника отдела охраны Скворцов. Открыл присланное письмо и загрузил фотографии.
Виолетту он узнал по коротким белым волосам. Большие глаза, узкий нос и почти такой же рот. «Инопланетянка». Рядом с ней шла черноволосая девушка в очках, укутанная по самый нос в длинный шарф. «Подруга».
На следующей фотографии, сделанной откуда-то от двери – большой зеркальный зал, на полу которого на ковриках лежали женщины. Тела вытянуты, ладони раскрыты, глаза закрыты. Единственный мужчина в белой одежде, сидящий в позе лотоса, был, скорее всего, наставником. «Гуру или как их там в Индии называют».
Скворцов увеличил фотографию, повертел так и эдак, вглядываясь в лица, но никого знакомого не заметил. Новая фотография запечатлела другую позу: все женщины задрали ноги свечой, поддерживая себя под поясницей, а гуру с укором смотрел в камеру. Не найдя ни одной знакомой задницы, Скворцов перешел к следующей фотографии.
С нее улыбалась во весь рот девушка в голубой куртке.
Глава 14. Великая танцовщица Глафира Глазунова
«Попалась!»
– Нелля! – Леонид сам удивился, до чего изменился его голос. Стал сиплым, словно чья-то рука сдавила горло. Пришлось прокашляться.
– Да, Леонид Сергеевич, - откликнулись из приемной, вежливо подождав, когда босс сможет говорить.
– Принесите мне личные дела работников лаборатории.
– Все?
– Да, - он не хотел, чтобы по заводу пошли слухи, что директор затребовал дело Глафиры Глазуновой. Хотя на дворе был век мессенджеров, корпоративных сетей, CRM и прочих наворотов, облегчающих обмен информацией, отдел кадров «Стройдома», откуда высокомерно поглядывал на остальных один из самых продвинутых HR-менеджеров, кропотливо собирал бумажные эквиваленты личных дел, где каждый работник от руки заполнял анкету, усиленную вопросами по специальности.
– Вы можете просмотреть файлы-копии, у вас есть доступ по сети к папке отдела кадров.
– Нет, нужны оригиналы, – Скворцов не раз убеждался, что на копиях
Когда документы легли на стол, Леонид поднялся и закрыл за Неллей дверь. Ему нужна была тишина. Прежде чем открыть папку, досчитал до десяти. И не потому, что волновался. Наступал один из интереснейших моментов его жизни – сейчас он разгадает тайну, мучавшую его с августа.
Скворцов вздрогнул от неожиданности, когда тишину разорвал звонок из приемной.
– Я занят! – гаркнул он.
– Ваша мама… - успела сказать Нелля.
– Я сказал, занят!
За дверью секретарь что-то торопливо заговорила.
Дело Глазуновой было вторым. Перевернув пластиковый файл с наклейкой «Агута М.С.», Леонид закрыл глаза. Сердце билось о ребра с упорством солирующего барабанщика группы Рамштайн.
Через час Нелля, обеспокоенная долгим молчанием Царя и вконец задерганная королевой-матерью, решилась приоткрыть дверь и заглянуть в кабинет.
Босс лежал на ковре, раскинув руки.
– Аллах милосердный!
– прошептала женщина и медленно обошла Скворцова. Присела на корточки, чтобы пощупать пульс. Коленки предательски щелкнули, и «мертвец» открыл глаза.
– Леонид Сергеевич, вам плохо?
– Нет. Мне хорошо.
– Ну, тогда я пошла? – Нелля показала пальцем на дверь, за которой опять разрывался телефон.
– Идите. Вы свободны, - когда личный секретарь директора поднялась и развернулась к выходу, добавил: - Можете всю неделю не приходить на работу. Я буду на заводе...
***
– Глашка, ну как ты могла? – после йоги Виолетта затолкала давнюю подругу в душевую. Лора осталась стоять «на стреме», давая возможность поговорить без свидетелей.
– Сама не знаю, - Глафира виновато опустила голову. – Со мной впервые такое. Даже Глебу, который был настолько горяч, что у меня дымилась парта, позволила дотронуться до себя только после свадьбы, а тут как прорвало. Наверное, на меня музыка подействовала. И запах… Знаешь, как он обалденно пахнет? Меня сразу унесло… В нирвану… - услышав вздох Виолетты, спросила, ища в глазах подруги ответ: - Сильно Александра Михайловна злится?
– Да уж, - Вета облокотилась о кафельную стену и сунула руки в карманы джинсов. – Натворила ты дел. Не знаю, позволит ли теперь Звонцова своими больными заниматься.
– Увидев, как сильно раскаивается Глафира, хмыкнула: - Да я и сама виновата. Пошла у тебя на поводу.