Станет ли Путин новым Сталиным?

Калашников Максим

Либеральные садисты ельцинского призыва с самого начала знали, на что идут и какая участь уготована народу.

«К числу ближайших социальных последствий ускоренной рыночной реформы относятся:

– общее снижение уровня жизни;

– рост дифференциации цен и доходов населения;

– возникновение массовой безработицы.

Неравномерное накопление денежных накоплений по регионам и национальностям в результате приватизации может спровоцировать серьезные конфликты даже на национальной почве. Третье последствие реформы – появление массовой безработицы и высокая вероятность экономических забастовок в базовых отраслях промышленности и политических забастовок в крупных городах.

Основными лозунгами этих забастовок будет недопущение роста цен, поддержание высокого уровня занятости, повышение заработной платы в соответствие с ростом цен и недопущение высокой дифференциации доходов.

В этих условиях правительству очень важно принять правильный тон по отношению к обществу: с одной стороны – готовность к диалогу, с другой стороны – никаких извинений и колебаний. Следует предусмотреть ужесточение мер по отношению к тем силам, которые покушаются на основной костяк мероприятий реформы, например, роспуск официальных профсоюзов в случае их выступления против правительственных мер, а также создание параллельных союзов.

Очень важно дифференцировать меры в отношении рабочего движения: например, закрывать одну шахту из трех, сохраняя на остальных нормальные условия оплаты. Еще более предпочтительны меры, которые не ведут к полному закрытию предприятия, а к частичному сокращению численности на нескольких предприятиях.

Совершенно необходимы меры прямого подавления по отношению к представителям, реально не пользующимся поддержкой населения. С другой стороны, необходимо сохранять политические отдушины – плюрализм и гласность во всем, что не касается политической реформы.

Население должно четко усвоить, что правительство не гарантирует место работы и уровень жизни, а гарантирует только саму жизнь.

Сопротивление реформе широких масс связано с необходимостью осуществления в ее ходе жестких и непопулярных мер и неизбежных издержек, к которым следует отнести не только снижение уровня жизни, но и резкий рост, а главное – легализацию социально-экономической дифференциации, гигантские масштабы легальной спекуляции, а также связанное с ней «неправедное обогащение» отдельных лиц и социальных слоев, отмывание денег теневой экономики, вызывающее поведение нуворишей и пр.

Вряд ли можно надеяться на поддержку местных органов власти, сформировавшихся в результате выборов (1989–1991 гг. – М.К.). Во-первых, в большинстве регионов новые советы в значительной мере сформированы из местной номенклатуры. Во-вторых, местные советы с преобладанием демократов настроены в высшей степени популистски: обещания, данные избирателям в ходе предвыборной кампании, отнюдь не настраивают депутатов на поддержку жестких непопулярных реформенных мероприятий.

На время проведения реформы (или по крайне мере ее решающих этапов) потребуется чрезвычайное антизабастовочное законодательство.

Следует учитывать, что нынешние масштабы демократического движения существенно превышают уровень распространения демократических представлений и ценностей в массовом сознании, в том числе и о демократических началах функционирования экономики.

Наиболее болезненной проблемой для демократов и одной из главных линий раскола станет необходимость своего отношения к неизбежным в ходе реформы антидемократическим мерам правительства (запреты на забастовки, контроль над информацией и пр.)

Следует ожидать ускоренной институционализации неолиберальной экономико-политической идеологии, политической основой которой станет часть нынешних демократических сил, наиболее твердо стоящая на позициях экономического реформирования. Данное течение будет поддерживать реформу в случае ее комплексного

и последовательного характера, невзирая на непопулярные меры. В это же время узость социальной базы этого движения ставит под вопрос масштабы его возможного влияния на общественное мнение и, резко поляризуя политический спектр по социально-экономическому признаку, может стать источником дополнительной социальной напряженности в обществе.

Борьба вокруг реформы резко ускорит процесс институционализации политических течений в стране и организации соответствующей партийной печати, в которой правительственная политика будет подвергаться разнообразной и беспощадной критике, подрывая легитимность реформы. В этот хор вольются голоса местных печатных органов, контролируемых консервативными региональными властями или популистски настроенными советами.

Из сказанного следует как минимум два вывода. Вопервых, реформа или, по крайней мере, подготовка к ней общественного мнения должна быть начата как можно скорее – до формирования мощной оппозиционной прессы, то есть пока контроль за основной частью массмедиа остается в руках правительства (не исключено, что с этой целью придется задержать принятие законов о печати и о политических партиях).

В-вторых, в самое ближайшее время идеологам реформы из состава политического руководства страны необходимо поставить под контроль все центральные средства массовой информации. Следует иметь в виду, что непосредственное цензурирование публикаций и передач о реформе невозможно и даст скорее отрицательный эффект, поэтому основным рычагом управления должна быть кадровая политика.

Фундаментальным является противоречие между целями реформы (построение демократического хозяйства и общества) и средствами ее осуществления, среди которых не последнее место займут меры антидемократического характера.

Проведение реформы неизбежно потребует поддержание сложного политического и идеологического баланса между преемственностью реформы в ряду демократических преобразований после апреля 1985 года и отказом от прежних «перестроечных» программ и обещаний. Если преемственность требуется для сохранения у власти высшего политического руководства, что, в свою очередь, необходимо для поддержания минимальной стабильности в стране, то без отказа от прежних лозунгов (разрыв преемственности) невозможно обеспечить необходимую для проведения реформы «свободу рук».

Не будет преувеличение сказать, что от степени успешности соединения этих противоположных начал зависит политическая судьба нынешнего руководства страны и самой реформы…»

Автор сей аналитической записки – Анатолий Борисович Чубайс. Она опубликована в журнале «Век ХХ и мир» – в № 6 за 1990 г.

Перед нами – предельно откровенный документ. По сути, план-конспект нашей истории с 1990 года. Первое звено – вот этот документ Чубайса…

Развал страны, два государственных переворота 1991 и 1993 годов, горы убитых у Дома Советов, около 13 миллионов уничтоженных только в РФ за годы «реформы», страшная деградация общества, промышленности, науки. Миллионы беженцев. Вырезанные и униженные русские в нацреспубликах.

Перед нами – концепция своеобразного либерофашизма. Предельно циничного: разобщай, подавляй, обманывай. Все – во имя власти и обогащения мародерского меньшинства. Какая, к черту, демократия? Здесь проповедуется, по сути, диктатура. Этакий монетарно-либерастический тоталитаризм. И какая может быть демократия в обществе, где вся собственность – у верхушки в несколько процентов населения, а остальные жители РФ – нищие? При такой базе Эрэфия обречена быть тиранией деградации, олигархической страной, где власть сырьевых мерзавцев подавляет остальное население.