Становление личности. Избранные труды
Шрифт:
Важно заметить, что основные жизненные интересы редко ясно формируются и даже определяются в детстве (исключение – музыкальная одаренность).
В одном исследовании старшеклассников было показано, что устойчивость их интересов за трехлетний период (с 10 по 12-й класс) имеет корреляцию, равную только 0. 57, тогда как тот же тест показал гораздо более высокую стабильность интересов более чем за двадцатидвухлетний период после окончания колледжа (0.75) [470] .
Ясно, что юношеские интересы менее стабильны, чем интересы взрослых. С уверенностью можно сказать, что интересы
Дело не в том, назовем ли мы эти собственные мотивы интересами, чувствами, ценностями или как-то еще. Как бы мы их ни назвали, они являются приобретенными и исключительными. Поскольку порождаемое ими напряжение – иное, чем напряжение исконных мотивов, они, по нашему определению, функционально автономны.
2. Приобретенные интересы и ценности обладают избирательной силой . В следующей главе мы покажем, что то, что человек воспринимает, запоминает и думает, в значительной мере определяется его проприативными образованиями. По мере возрастания интереса он создает стойкое напряженное состояние, ведущее к соответствующему поведению, а также действует как молчаливый агент, отбирающий и направляющий все то, что к нему относится. Так, люди с сильным эстетическим интересом быстрее реагируют на слова, связанные с этим интересом, чем на слова, относящиеся к отсутствующему у них интересу [471] . Просматривая газету, они читают больше статей, относящихся к искусству, чем люди без выраженного эстетического интереса [472] . Такая же избирательная тенденция обнаруживается во всех изученных видах интересов.
3. Образ Я и стиль жизни – организующие факторы. Было бы ошибкой думать об интересах как об одной-единственной побудительной силе. Вместе они формируют сложный образ Я (или жизненный стиль), который также функционально автономен. Он развивается постепенно в течение жизни и день за днем направляет и объединяет все (или, по крайней мере, многие) усилия личности.
Я здесь говорю о высших уровнях организации личности. Многие теории личности (особенно те, что постулируют «неизменные энергии») не замечают мотивационной силы образований высокого уровня. Моя позиция такова: низкоуровневые самоподдерживающиеся (персеверативные) системы существуют, но более важный случай функциональной автономии обнаруживается в сложной организации проприума, детерминирующей «общую позицию» зрелой системы.
Важнейший компонент этого главного динамизма – чувство ответственности, которое человек принимает за свою жизнь. То, как человек определяет свою роль и обязанности в жизни, в значительной мере детерминирует его повседневное поведение. (Мак-Дугалл называет этот уровень организации «чувством по отношению к себе», другие называют его «эго-идеалом».)
Какие процессы не являются функционально автономными?
Я утверждал, что личностная структура большей частью постинстинктивна: в норме она не детерминируется полностью ни врожденными влечениями, ни ранними юношескими комплексами. В отличие от Фрейда и Адлера, я не считаю, что основы личности обычно закладываются к трем или пяти годам.
Однако не все мотивы функционально автономны. Несколько их видов не могут быть названы таковыми.
1. Влечения. С рождения до смерти человек подчиняется биологическим влечениям. Человек должен есть, дышать, спать и выделять, а его тело должно
2. Рефлекторные действия. Моргание, коленный рефлекс, процесс пищеварения – ни одно из этих действий не должно считаться функционально автономным, хотя все они также проявляют индивидуальные особенности функционирования. Это автоматические реакции, поддающиеся только легкой модификации и приспособленные к специфической стимуляции. Сомнительно, что их вообще можно классифицировать как мотивы.
3. Конституциональная оснастка. Некоторые способности и образования лучше рассматривать как фиксированные и неизменные в течение жизни. Мы прежде всего имеем в виду такое «сырье», как телосложение, интеллект, темперамент . Можно добавить индивидуальные ограничения телесной силы и здоровья. Сюда же относятся заданные законы развития (такие, как созревание способностей с возрастом, наступление половой зрелости и т. д.). Ничто из этого прямо не является «мотивом», но разумно учитывать их ограничительное влияние на трансформацию мотивов.
4. Привычки. Хотя утверждалось, что «привычки, стремящиеся вверх» хорошо соответствуют нашей концепции персеверативной функциональной автономии, неблагоразумно считать привычки в целом примером функционально автономной мотивации. На самом деле, большинство привычек вообще не являются мотивами. Это инструментальные системы, находящиеся на службе у мотивов.
5. Первичное подкрепление. Все паттерны поведения, требующие первичного подкрепления, находятся за пределами концепции функциональной автономии.
Маленький соседский ребенок подходит к нашей двери и получает печенье. Он возвращается снова и снова. Приобрел ли он новый (функционально автономный) мотив? Чтобы получить ответ, мы должны отменить печенье. Если ребенок перестанет приходить, это покажет, что его мотивация полностью была связана с его любовью к сладостям. У него не сформировался новый интерес к нам .
Если рабочий делает что-то хорошо только под влиянием похвалы, мы не можем сказать, что мастерство приобрело для него силу мотива. Аналогично, если он получает наследство и совсем прекращает работать, мы смело можем сказать, что для него его профессия была всего лишь внешней привычкой, служащей его потребности зарабатывать на жизнь, а не внутренним функционально автономным мотивом.
Я надеюсь, что теперь ясна моя позиция по «подкреплению». Всякий раз, когда, как в вышеприведенных примерах, форма поведения «затухает» при неудовлетворении первоначального влечения, мы вообще не можем говорить о трансформации мотивов. Функциональной автономии здесь нет. Что касается «вторичного подкрепления», то это объяснение трансформации мотивов смутно и еще слишком привязано к «неизменным энергиям», чтобы дать удовлетворительную теорию роста зрелых интересов.
6. Инфантилизм и фиксация. Всякий раз, когда взрослый человек демонстрирует детский или юношеский конфликт, мы не можем говорить о функциональной автономии. Этот человек следует желанию, в основном не изменившемуся с детства.