Star Wars: Меч тьмы
Шрифт:
В руках адмирала Даалы остатки Империи превратились в огромный, хорошо отлаженный механизм. Винтики крутятся. Детали точно пригнаны. Военные заводы пополняют запасы оружия: ДИ-истребители, миноносцы, детали новых "звездных разрушителей". Запущено серийное производство гипердвигателей, корабль за кораблем оснащаются ими. Прежде презираемому сословию – рабочим (даже иностранцам и женщинам) даны равные возможности в труде во славу Империи. Отчеты о достигнутом греют душу Даалы. Теперь на борту своего большого судна, "Молота Ночи", она курсировала из системы в систему, штопая раз
Она появлялась всюду в сопровождении внушающих почтение красных мундиров -элитной имперской гвардии. Она выступала на военных заводах и верфях, патетически возвышая голос, выводя мораль, демонстрируя собой судьбоносного лидера, способного на решительные действия против врага, снова даруя надежду на будущее.
Сейчас она мерила шагами каюту "Молота Ночи", личный свой покой, который один уже превышал размерами целый командный пункт "звездного разрушителя" класса "Виктория". Глядя в иллюминаторы, Даала упивалась видом бриллиантовых брызг звезд в сердце Галактики. Туманности лентами струились по созвездиям.
Каюта была огромная и несколько экстравагантная, а потому вызывала дискомфорт. Даала предпочла бы помещение поменьше, в нем легче собраться с мыслями. Но в ее положении она не могла взять под команду никакой другой корабль кроме "звездного разрушителя" супер-класса. В каюте имелись спальный отсек, пищевая станция и даже командирские спасательные гондолы на случай повреждения военного корабля. Несмотря на свою величину, "Молот Ночи" нес на себе сравнительно небольшой экипаж, большей частью его обслуживали многочисленные автоматические системы.
Вице-адмирал Пеллаэон кашлянул, привлекая к себе внимание. Даала давно заметила, что старший офицер уже здесь, но позволила себе не сразу выйти из задумчивости.
– Сила нашего флота растет,– наконец сказала она вслух,– я чувствую это.
– Да, адмирал,– терпеливо сказал Пеллаэон, дожидаясь следующей реплики.
– Я не хотела бы ударить прежде, чем мы будем готовы… но мне не терпится снова в бой.– Она вздохнула и обернулась к Пеллаэону. Увидев в его руках свежую сводку о состоянии флота, она нахмурилась и погрузилась в одно из кресел. – Эти административные детали начинают меня утомлять,призналась она. Пробыв в кресле считанные секунды, она снова вскочила.
– Детали эти необходимы,– терпеливо заметил Пеллаэон вслед ее стремительным шагам.– При недостаточном внимании к деталям вся ваша работа развалится. Вы должны понимать это, раз собрались править Империей.
Резко развернувшись – как штопор,– она бросила на него резкий взгляд.
– Но в моих планах не стоит правление Империей. Не это я преследую. уж вы-то неужели этого не поняли? Как только мы победим, я с радостью отдам руководство вам. Или еще кому-нибудь, ктй больше подходит для этой проклятой работы.
Пеллаэон вскинул голову, его светлые, умные глаза расширились.
– Мне, адмирал? Я не император! Я -боевой офицер… солдат.
Она позволила себе рассмеяться.
– Как и я, вице-адмирал… но давайте не будем беспокоиться об этом, пока война не кончена. Дайте-ка
С откровенным облегчением переменив тему, Пеллаэон уселся за стол. Даала продолжала кружить по каюте сгустком нервной энергии. Вице-адмирал зачитывал данные сводки:
– На данный момент мы имеем сто двенадцать полностью готовых "викторий". Я поставил их под команду полковника Кронуса, – как мы решили в прошлый раз. – Прямой короткий взгляд – вице-адмирал ждал ее реакции.
– Да,– остановившись, кивнула Даала,– хороший выбор. Он производит впечатление компетентного командира.
– Также у нас есть сорок пять имперских "звездных разрушителей" и, конечно, "Молот Ночи",– он передвинул лист сводки по столу. – Это – список ДИ-истребителей, перехватчиков и бомбардировщиков, а также количество десантных челноков и челноков эль-класса, разведкораблей и миноносцев. В следующую таблицу сведены данные по личному составу и областям компетенции офицеров.
Под его взглядом Даала бегло просмотрела цифры, но почувствовала, что глаза начинают прямо-таки стекленеть. Это была не ее стихия.
– Это потом,– бросила она.– Сейчас меня беспокоит другое,– зеленые глаза в упор смотрели на Пеллаэона. Он терпеливо слушал. Даала сделала глубокий вдох. – Мы уже близки, очень близки к началу военных действий. И мы с вами должны обсудить стратегию нашего первого штурма. Я бы предпочла не принимать подобных решений в одиночку. За вами десятилетия опыта и богатство знания. Мы здесь за закрытой дверью, никто нас не услышит, и я хочу сказать честно,– она понизила голос,– я не стану повторять прежних ошибок.
Пеллаэон слегка поперхнулся.
– Ценю вашу веру в меня, адмирал, но вы, конечно, осознаете, что на этот раз в вашем распоряжении целый флот.
– И я не намерена его потерять!
Пеллаэон встал.
– Я принесу нам что-нибудь выпить, адмирал?
Она кивнула и перевела взгляд на звезды. Молча дождалась его возвращения с двумя высокими стаканами прохладного пряного отвара.
– Как я понимаю, адмирал,– медленно проговорил Пеллаэон,– перед нами две ясных начальных цели. Первая – Корускант, столица, самый густонаселенный и укрепленный мир в Новой Республике. Уничтожив эту планету, мы превратим повстанцев в рассеянное стадо воющих животных, снова ищущих убежища на сотнях отдельных баз.
– Согласна,– отозвалась Даала.– Однако сражение за Корускант будет долгим и трудным. И кровавым. Мы потеряем большую часть нашего нового флота, если выберем его первой целью.
Пеллаэон кивнул, потянув себя за седой ус.
– Вынужден согласиться и должен также признаться в некотором нежелании разрушать столицу Империи. Пусть и бывшую.
Даала сжала губы, подавляя волнение.
– Что я ищу, Пеллаэон, так это решающей победы над каким-нибудь важным для повстанцев объектом, который мы сможем раздавить с минимальными потерями наших сил. Нам нужен психологический удар, способный выбить почву из-под ног повстанцев и привести наших собственных солдат в состояние экстаза обновленного патриотизма. В таком случае мы сможем вернуться с удвоенной силой и разбить Корускант вдребезги. Я знаю такую цель,– выдохнула она.– Мы думаем об одном?