Star Wars: Уязвимая точка

Стовер Мэтью Вудринг

– Я_ ээ-э, есть, сэр, – агент что-то переключил в управлении голопроектора, и руки его при этом даже не дрожали. Почти не дрожали. Джунгли исчезли и вновь появились мгновением позже, раскинувшись на десяти метрах пола кабинета. Переплетенные ветки голографических деревьев превратились в мерцающие узоры на потолке, тела теперь были лишь раза в два меньше своих реальных размеров.

Агент наклонил голову, яростно вытирая нос платком:

– Извините, мастер Винду. Извините. Но система… она примитивна. Вот.

Мейс прошел

сквозь световое изображение и присел на корточки возле тел: локти – на коленях, пальцы сцеплены в замок перед лицом

Йода подошел ближе и наклонился, чтобы что-то рассмотреть. Мгновение спустя Мейс посмотрел в его грустные зеленые глаза:

– Видите?

– Да… да… – пробурчал Йода. – Но из этого нельзя делать выводы.:

– О чем я и говорю…

– Для тех из нас, кто не является джедаем, – голос Верховною канцлера Палпатина был мягким и сильным одновременно: голосом настоящего политика. Он вышел из-за стола, и на лице его блуждала улыбка слегка озадаченного хорошего человека, который столкнулся с ужасной ситуацией и все еще надеется, что все закончится хорошо, – быть может, вы объясните?

– Да, сэр. Другие тела немного могут нам сказать из-за разложения и хищников. Но некоторые повреждения мягких тканей здесь, – ладонь Мейса прочертила несколько линий в голографическом изображении тела некоей женщины, – ведут свое происхождение не от зубов или когтей. И не от усиленного оружия. Видите зарубки на ее ребрах? Световой меч и даже виброклинок просто разрезали бы кость. Это было сделано обычным лезвием, сэр.

Отвращение сковало лицо Верховного канцлера:

– Обычным лезвием? Вы имеете в виду просто кусок металла? Просто острый кусок металла?

– Очень острый кусок металла, сэр, – Мейс наклонил голову на сантиметр вправо. – Или керамики. Или транспаристила. Или даже карбонита.

Палпатин сделал глубокий вдох, словно борясь с дрожью.

– Это звучит… ужасно жестоко. И болезненно.

– Чаще всего это и вправду болезненно, сэр. Не всегда, – Мейс не стал пояснять, откуда он это знает. – Но эти разрезы параллельны, и все приблизительно одной длины. Кажется, она была мертва до того, как надрезы были сделаны. Или, по крайней мере, была без сознания.

– Ну, – агент шумно выдохнул и прокашлялся, словно извиняясь, – просто, эээ, связана.

Мейс уставился на агента. Йода закрыл глаза. Палпатин опустил голову, словно ему внезапно стало больно.

– В конфликте на Харуун-Кэле существует… ээ-э… традиция… ну-у… наверное, вы бы это назвали «пытками для развлечения». С обеих сторон, – лицо агента покраснело, будто ему стало стыдно от того, что он знает подобные вещи. – Иногда люди… люди ненавидят так сильно, что простого убийства врага им не достаточно.

Сердце Мейса словно сдавило обручем: то, что этот мягкий маленький человечек, гражданский, мог обвинить Депу Биллабу в подобном зверстве или, по крайней мере, в причастности к зверству, наполняло

сердце Винду болезненной яростью. Долгий холодный взгляд изучил на теле этого хрупкого человека все точки, в которые можно было нанести всего один быстрый, точный удар, чтобы убить. Агент побледнел, словно прочел это в глазах мастера.

Но Мейс был джедаем слишком долго, чтобы позволить гневу отключить контроль над собой. Один или пара выдохов разжали обруч на сердце, и он выпрямился:

– Я не увидел ничего, что указывало бы на вовлеченность Депы.

– Мастер Винду… – начал Палпатин.

– Какова была военная ценность данного поселения?

– Военная ценность? – – агент выглядел озадаченно. – Ну, я думаю, нулевая. Это были балавайские исследователи джунглей. Их называют иджи. Некоторые иджи выполняют функцию нерегулярных частей ополчения, но такие группы почти всегда состоят из одцих мужчин. Здесь же было шесть женщин. И балавайское ополчение никогда., ээ-э… никогда не приводит… ээ-э… с собой детей,

– Детей, – повторил Мейс. Агент неохотно кивнул головой:

– Трое. Мм-м, биосканнеры показали одну девочку лет двенадцати и еще двоих – вероятно, близнецов. Девочку и мальчика. Около девяти лет. Пришлось использовать биосканнеры… – одними глазами агент попросил Мейса не заставлять его заканчивать предложение.

Потому что несколько дней в джунглях не оставили иной возможности их опознать.

Мейс сказал:

– Я понимаю.

– Они не были ополчением, мастер Винду. Просто балавайские исследователи джунглей, оказавшиеся не в то время, не в том месте.

– Исследователи джунглей? – Палпатин, казалось, проявлял вежливый интерес. – А кто такие балаваи?

– Пришельцы, сэр, – ответил Мейс. – Джунгли Ха-руун-Кэла являются для Галактики единственным источником коры тисселей, листьев портаака, джинсола, тайрууна и ламмы. И многого другого.

– Пряности и экзотические деревья? Это достаточно ценно для того, чтобы завлечь эмигрантов? В зону военного конфликта?

– Знаете ли вы, сколько стоит кора тисселя?

– Я… – Палпатин улыбнулся с сожалением – Меня, на самом деле, это не интересует. Мои вкусы более прозаичны: вы можете забрать мальчика из Средних миров, но Средние миры из мальчика вам забрать не удастся.

Мейс покачал головой:

– Это не имеет значения, сэр. Я лишь хочу сказать, что это были мирные жители. Депа не стала бы совершать подобного. Не смогла бы совершить.

– Поспешно суждение твое, – рассудительно произнес Йода – Не все доказательства, боюсь я, мы видели.

Мейс посмотрел на агента. Агент вновь покраснел:

– Ну-у, ээ-э, да, мастер Йода прав. Эта, ээ-э, запись, – он покачал головой в сторону призрачных тел, заполнивших офис, – была сделана с помощью оборудования самих исследователей, адаптированного для работы на Харуун-Кэле, где более чувствительная электроника..