Star Wars: В тылу врага. Мечта повстанца
Шрифт:
– Дальше по коридору есть маленький конференц-зал.
– Сгодится.
Она знала, что он собирался сказать. Его лицо побледнеет от гнева, шрам на лбу запылает, и он будет стегать ее словами. "Ты покинула миссию ради одного пилота, - скажет он.
– Ты едва не погубила свою эскадрилью. Ты едва не разрушила весь план. Ничья жизнь этого не стоит. Ни моя. Ни твоя. Никакой ты не лидер и не офицер, ты полное недоразумение".
Вот что он ей скажет, и у нее не будет чем защищаться, потому что он будет
Он будет смотреть на нее с выражением, порожденным аналитическим расчетом и многолетним опытом. Он скажет ей все, что о ней думает, а потом повернется и уйдет. Найдет себе другую эскадрилью и будет ею командовать - эскадрилью, соответствующую его собственным стандартам, эскадрилью, на которую он сможет рассчитывать.
Джайна почувствовала резкую боль в груди, как будто нечаянно проглотила вибронож и тот в конце концов включился. Но она взяла себя в руки. Нужно смотреть ему в глаза, когда он приступит к словесной порке. Она заслужила.
Они дошли до конференц-зала, дверь его была открыта, внутри - темно и холодно; Джаг включил свет и закрыл за Джайной дверь.
Она повернулась к нему, надеясь, что по ее лицу никаких переживаний не видно.
– Я знаю, что ты собираешься сказать, - сказала Джайна.
– Не думаю.
– Как ни странно, лицо Джага вовсе не напоминало каменную маску, как она ожидала. У него был вообще какой-то неуверенный вид, совершенно нехарактерный для Джага Фела.
– Ты скажешь, что я опозорилась. И будешь повторять это до тех пор, пока не увидишь, что я больше не выдержу. И после этого уйдешь.
У нее сжалось горло, и последние слова прозвучали как-то странно; собственный голос показался ей высоким и хриплым.
– Нет. Мы оба знаем, что твои командные решения были весьма далеки от здравого смысла и эффективной стратегии. Это даже не обсуждается. Но я хочу знать… - Он запнулся и как будто еще больше потерял уверенность в себе.
– Я хочу знать: зачем ты это сделала?
– Не знаю.
– Знаешь. Должна знать. Никто этого не знает, кроме тебя.
– Джаг наклонился еще ниже. Это была поза устрашения; он смотрел ей прямо в глаза, словно надеялся найти там ответ - любой ответ, запечатленный крохотными буквами в ее зрачках.
– Отвечай.
– Я… Я… - Голос стал совсем хриплым, и Джайна уже отчаялась с ним совладать, но наконец слова полились из нее - простые, детские слова: - Все уходят… - Взор застилали слезы.
– Все вокруг уходят и уходят, и я не могу это остановить. Я не хотела, чтобы ты тоже ушел.
Тут слезы все-таки хлынули из глаз, и Джаг превратился в расплывчатое пятно черной униформы, увенчанное расплывчатым пятном бледной кожи. Джайна уже не могла разобрать его лицо, но она знала, что на нем - выражение недоумения, отвращения или неприкрытого презрения…
Затем он обнял ее за плечи и притянул к
– Я никуда не уйду, - сказал Джаг.
– Почему?
– Что "почему"?
– Почему ты никуда не уйдешь?
– Потому что не хочу.
Он поднял ее голову, одновременно наклонив свою, и внезапно их губы слились в поцелуе, крепком, как вакуумный шов.
Смятение Джайны никуда не делось, но к нему добавилось ощущение полета, как будто она взлетела в небо без "иксокрыла". И еще ей показалось, что она вдруг сбросила с себя груз - невыносимо тяжкий груз, о котором она даже не подозревала и не замечала его, пока он не исчез.
Гэвин Ларклайтер вышел из офиса Веджа. Вошел Джаг и отдал честь; Ведж и Тикхо подняли глаза.
– Я знаю Джайну с пеленок, - сказал Ведж.
– Ты на нее не похож.
Джаг продолжал смотреть на стену, поверх головы Веджа: - Я пришел вместо нее, сэр.
– Она просила тебя об этом?
– Нет, сэр. Я сказал ей, пусть отдохнет, а я пойду к вам и все улажу.
– Уладишь.
– Ведж взглянул на Тикхо, но помощник уже нацепил на себя спасительную маску игрока в сабакк.
– По-твоему, мне что-то нужно улаживать, Фел?
– Полагаю, да, сэр хотя это и не ваша ошибка. Разрешите ответить вопросом на вопрос - сколько вам было лет, когда вы впервые не сошлись во взглядах с командиром, а потом выяснилось, что вы были правы?
– Двадцать. Это когда у меня впервые был командир.
– Я примерно в том же возрасте, сэр, и я бы хотел кое-что вам посоветовать перед вашим разговором с Джайной Соло.
– Очень хорошо. Сядь. Успокойся. Мы тебя слушаем.
Джаг сделал, что ему было сказано, и посмотрел наконец дяде в глаза: - Сэр, я думаю, что наказывать ее сейчас - это все равно, что бить по раскаленному металлическому брусу.
– Ты имеешь в виду, что брус изменит свою форму?
– Да, сэр. Причем не к лучшему.
– Как насчет ее надежности в бою? Я намерен отлучить ее от заданий. Она ведет себя нерационально.
– Это будет то же самое, сэр, и, возможно, с тем же результатом, который я прогнозирую. Я советую не делать этого.
– Несмотря на то, что она сознательно не подчинилась приказу и ради личных дел поставила под угрозу приоритетную миссию?
– Так точно, сэр.
– Джаг прочистил горло.
– Сэр, я готов лететь с ней завтра, и вовсе не из чувства благодарности. Я считаю: то, что произошло сегодня - это отклонение. Не думаю, что это повторится.