Star Wars: X-Wing VII. Ставка Соло

Оллстон Аарон

Он выпрямился с такой довольной улыбкой на губах, что граничила с завышенным самомнением.

Голограмма что-то расшевелила в памяти, но Мин не сумел сообразить, в чем дело. Он не стал напрягаться, отложив вечер воспоминаний на будущее. Иногда, когда Мин пытался выудить что-нибудь ценное из мутных вод своей памяти, лучшим способом было просто расслабиться. И ответ всплывал сам собой.

Дальше все было оформлено в мрачных тонах, даже свет и тот был плохой. Дойнос решил, что если устроителям хотелось создать ощущение тотальной паранойи, то это им

удалось, хотя длинный перечень покушений и похищений несколько утомлял, а в конце концов Мин и вовсе запутался. Зато камера пыток была представлена очень детально и с большой экспрессией. Объектом интереса разведки оказался человек с Чандрила, умирающий в процессе допроса, В сопроводительном тексте пояснялось, что преступление его было чисто фиктивным. Мордашка Лоран морщился, бормоча себе под нос про дешевую агитацию, Лара пыталась разглядеть какие-то детали пыточного кресла, а впечатлительного Мина просто затошнило, и он поспешно отошел.

И очутился возле стенда, посвященного Арманду Исарду, долгое время возглавляющего разведку Империи. Даже на изображение смотреть было страшно. Мин нервно передернул плечами. Не хотелось встречаться с этим человеком воочию. Дальше Дойнос обнаружил отдельную экспозицию, посвященную Йсанне Исард по прозвищу Снежная королева. Женщина была высока ростом и очень красива. Мин с любопытством выяснил, что она обвинила собственного отца в предательстве и заняла его место. Даже после гибели Палпатина она умудрялась долгое время оставаться у власти.

Мордашка тоже надолго застрял возле голограммы Йсанне Исард. Мин посмотрел на него и с изумлением понял, что Гарик дрожит. Незаметно, но все же дрожит. Мин опять посмотрел на черноволосую красавицу с разноцветными глазами. Капитан Селчу пристрелил ее, и вселенная стала лучше.

Можно сказать, что имперская разведка умерла вместе с ней - до какой-то степени. Разумеется, кое-кто остался, но им не хватало врожденной жестокости Исардов, отца и дочери. Организация по-прежнему оставалась опасной… но от нее перестало разить безумием.

Призраки еще немного прогулялись по залам, чтобы дать новичку возможность получше рассмотреть экспонаты. Мин заметил, как возле изображения Снежной королевы деваронец поднял что-то висевшее на цепочке у него на шее и приложил ко лбу.

– Амулет на счастье?
– полюбопытствовал кореллианин.

Таргон кивнул.

– Монетка Старой Республики, - сказал он.
– В ней много счастья.

– Почем знаешь?

– Мой брат носил ее, и в него ни разу не попали выстрелы. Эта монетка - лучшее, что у меня есть. Брат подарил мне ее, когда я поступил в академию. Она лучше резной кости банты. Лучше счастливой пряжки для ремня. И лучше счастливого набора для позолоты. Лучше, чем-.

– Набор для позолоты?
– вмешался Мордашка.

– Ну да. Для рогов.

– А что такого с твоими рогами? Деваронец пожал плечами.

– По особым случаям мы иногда… деваронцы оборачивают рога золотыми листочками. Для украшения.

– А набор - это такое устройство для оборачивания рогов

листочками?
– уточнил Лоран.

– Ну да.

– А почему он счастливый?

– Когда я воспользовался им в первый раз, то привлек внимание одной молодой дамы, после чего мы с ней..

– Дальше не надо, - торопливо попросил Мин, заметив, как жадно разгораются Мордашкины глаза.

И в Империи, и в Новой Республике хватало пилотов, которые таскали с собой амулеты.

– Я - Вин Наркассан, за двадцать лет службы в разведке республики успешно провел более ста тайных операций…

Они снова шли мимо фигуры в черном. Дойнос оглянулся на пожилого разведчика и вдруг улыбнулся в ответ на самодовольную усмешку Наркассана. Оттенок кожи, ямочки на щеках, необычная физическая красота.

Мин подмигнул разведчику.

– Пусть это будет наш маленький секрет, Наркассан, - пробормотал пилот еле слышно.
– Я посоветую Шалле заглянуть сюда Просто так. Ей нужно тебя увидеть, если ты, конечно, что-то значишь для дочери…

– С кем это ты разговариваешь?

Рядом стояла Лара, Диа с Мордашкой рука об руку ушли далеко вперед, Таргон пристроился у них в кильватере и жадно поглядывал на тви'лекку.

– Когда-нибудь обязательно расскажу, - пообещал Мин.

– Эдалия?
– спросил у них за спинами неуверенный старческий голос.
– Эдалия Монотиер… как хорошо, что мы встретились!

Мин оглянулся. К ним спешил седовласый старик, такой худой, что напоминал скелет. Но улыбался он так, что хотелось улыбнуться в ответ. Следом с трудом бежала полная женщина средних лет.

– Отец!
– позвала она, отдуваясь.
– Только не снова! Старик уже радостно тряс оторопевшей Ларе руку.

– Эдалия, как давно мы не виделись! Ты уже вышла замуж за того мальчика?
– сыпал вопросами дед.
– Как его звали? Даре? Да, так, кажется… Ты уже закончила обучение? Чем ты теперь занимаешь?

Лара безуспешно пыталась высвободить ладонь.

– Господин, я не… я…

– Простите его, - толстуха наконец добралась до них.
– Отец немного… не в себе. Он не всегда помнит, где находится. Или когда.

– Да все в порядке, - заверила ее Лара, несмотря на то что весь ее вид говорил об обратном.

– Дитя мое, - старик потянул толстуху за руку.
– Позволь познакомить тебя с Эдалией Монотиер, одной из лучших моих учениц.

– Когда?
– устало спросила дочь.

– Что?
– удивился старик.

– Когда она была твоей ученицей? Старик неуверенно посмотрел на Лару.

– Тридцать… тридцать пять лет назад…

– Посмотри на нее, папа. Девушке нет тридцати. Старик придвинулся ближе.

– Эдалия?

Лара покачала головой. Она даже ласково улыбалась, хотя Мин Дойнос счел ее улыбку вымученной.

– Простите, - сказала девушка.
– Я - Лара.

– О!
– старик отодвинулся и принялся озираться по сторонам.
– А где тогда Эдалия?

– Может, пошла дальше, осматривает музей. Папа, ты поди поищи ее. Я сейчас догоню.