Стараниями законников

О'Коннор Фрэнк

– Вот еще, какая может быть надежда, - брюзгливо проворчал Кэнти. Разве вы сами не знаете, что они за люди?

– Я поговорю с Купером, - сказал Ивере, - Ден не так уж страшен, как кажется.

И он направился к человеку грубой наружности, в парике и мантии, который как раз входил в зал. Сказать про него, что он не так страшен, как кажется, была небольшая похвала: почти квадратная физиономия с тяжелой нижней челюстью и голубые глазки, злобно выглядывавшие из узких, глубоко прорезанных щелочек.

– Нельзя

ли договориться мирно, Ден?
– мягко спросил Ивере.

Купер даже не посмотрел на него, он был явно нечувствителен к обаянию Иверса.

– Вы когда-нибудь видели, чтобы я шел на переговоры, если мог драться?
– прорычал он.

– Да, когда драка была на равных, - возразил, не обижаясь, Ивере.
– Уж не считаете ли вы равным противником эту бедную девочку?

– Мы еще посмотрим, что она за птица, - самодовольно проговорил Купер, останавливая взгляд на Флиннах.
– Скажите, - прошептал он, - что ее прельстило в моем клиенте?

– Надо полагать, то же, что прельщало вас, когда вы были в ее возрасте, - отозвался Ивере.
– Не говорите мне, что в молодости у вас не было девушки из табачной лавочки, которую, как вы думали, послал бог в утешение вам?

– Да, но у нее не было письменных доказательств,- - серьезно ответил Купер.
– И в отличие от вашей клиентки я никогда не заводил двоих одновременно.

– Неужто вы верите этим россказням?

– Вот в них-то я и собираюсь покопаться.

– Могу вас избавить от трудов - она была по уши влюблена в вашего клиента.

– Ха!
– фыркнул Купер, как будто услышал остроумную шутку.
– Потому-то она и требует теперь денег?

– Девушке ни одного пенни не надо. Разве вы сами не знаете, кто за этим стоит? Почтенный папаша. Даже двое почтенных папаш. В нашей стране так уж заведено, что браки берутся устраивать папаши, вот в чем паша беда, Ден Купер.

– Ха!
– проворчал Купер, но уже не таким уверенным тоном.
– Покажите мне этот образчик женской прелести, Ивере.

– Она в коричневой шляпке, рядом с Кэнти, - сказал Ивере, не глядя в ту сторону.
– Бросьте, старина, не стройте из себя Буффало Билла. Ей уже солоно пришлось, и я считаю, что с нее хватит.

– А почему, черт возьми, вы обращаетесь ко мне?
– с внезапным негодованием осведомился Купер.
– За кого вы меня принимаете в конце-то концов? За Общество защиты падших женщин? Почему священник не заставил его жениться на ней?

– Когда католической церкви удастся заставить фермера жениться на дочке работника, тогда, значит, царствие божие не за горами, - ответил Ивере. Удивляюсь я вам, Ден Купер, в вашем возрасте пора бы понимать такие вещи.

– А что тут делают соседи, если ей нечего таить?

– Кто говорит, что нечего, - произнес Ивере беспечным тоном, но чуть заколебавшись.
– Нет у вас разве своих дочерей?

Вы же знаете, она изображала из себя знатную даму, щеголяя в платьях ОТрэди. Если это представляет для вас интерес, то она и драгоценности их нацепляла.

– Умеете вы втирать очки, Ивере, - заметил Купер, - но не тратьте на меня ваше обаяние. Я обязан соблюдать интересы моего клиента. Она спала с тем, вторым?

– Нет, не спала.

– И вы в это верите?

– Как поверил бы собственной матери.

– Вера и гору с места сдвинет, - безнадежно отозвался Купер.
– Сколько вы хотите?

– Двести пятьдесят, - ответил Ивере, утратив свою уверенность.

– Боже милосердный!
– простонал Купер, возводя глаза к небу.
– Да ни один порядочный суд в Ирландии не оценил бы в такую сумму девичью добродетель.

А впрочем, ладно. Попытаюсь что-нибудь сделать.

Он тяжелыми шагами пересек зал суда и распростертыми, как крылья, ручищами оттеснил в угол обоих Флиннов.

– Двести пятьдесят фунтов!
– еле выговорил побледневший Нед. Побойтесь богаг где мне взять такие деньги?

– Милейший мистер Флипн, - с грубоватой откровенностью ответил Купер, это всего половина годового содержания, какое его милость судья платит услаждающей его юной особе, а она ни в какое сравнение не идет с этой девицей в зале. Положась на свой богатый опыт, могу вас уверить, что за двухлетнюю внебрачную связь с такой вот пригожей девицей с вас запросят пятьсот фунтов, и ни одним пенсом меньше.

Глаза у Питера Хамфриса почти перестали косить, в такой ужас повергла его столь дерзкая клевета на беспорочного судью. И что вдруг нашло на Горлопана? И это бы еще куда ни шло, но, когда объявили о финансовой договоренности и Флинны направились к выходу, Купер снова подошел к ним.

– Поверьте мне на слово, мистер Флинн, вы поступили правильно, - сказал он.
– Не нравятся мне судебные процессы, где замешаны хорошенькие девушки.

Джентльмены в возрасте его милости чертовски влюбчивы. Скажите-ка мне, однако, вот что: почему бы теперь вашему сыну не жениться на ней?

– Жениться на ней?
– повторил Нед, который не успел еще оправиться от постигшего его удара в виде двухсот пятидесяти фунтов и судебных издержек за пустячное дело, которое он мог уладить с отцом Коркораном за пятьдесят.
– Еще того не легче!

– Двести пятьдесят фунтов!
– рявкнул Купер.
– Не каждый день попадаются невестки с таким приданым.

А вы что думаете о девушке?
– обратился он к Тому.

– Чего там, девица что надо, - ответил Том.

Тома было не узнать. Он испытывал отчасти облегчение от того, что не надо лжесвидетельствовать, отчасти изумление при виде такой легкой победы над отцом. На лице его читалось: "Ну и чудеса бывают на свете!"