Старая дама, или Чехарда с ожерельем
Шрифт:
— А жаль! Мы ведь так и не узнали, что это был за клиент, — с сожалением вздохнула та.
— Ничего! Через пару дней сеанс можно будет повторить, — обнадежила ее гадалка. — А сейчас, если вы не возражаете, я бужу Петровну!
— Не возражаем, — кивнула Баратова.
— Петровна! Вы меня слышите? — обратилась к старушке гадалка. — Сейчас я сосчитаю до трех, и вы проснетесь свежая и отдохнувшая! Все, что с вами сейчас было, вы забудете! Раз! Два! Три! Откройте глаза!
— Что, уже все? — спросила Петровна, открывая глаза и оглядываясь по сторонам.
— Все, — подтвердила гадалка.
— Что-то ощущение какое-то
— Это вам не плохо, а хорошо, — успокоила ее гадалка.
— Да?! А сразу не скажешь, — недоверчиво посмотрела на нее Петровна. — Ой, батюшки мои, что-то со мной все-таки не то происходит! Испортили меня! Не та я стала, совсем не та!
При этом она почему-то все время с беспокойством озиралась по сторонам.
— Где она? — наконец спросила старушка у Ларисы.
— Кто? — переспросила ее Баратова.
— Ну, она, моя драгоценная, — нетерпеливо пояснила Петровна.
— Да вот она, — брезгливо пододвинула ей гадалка бутылку.
— Пойду, снова приведу себя в норму, — сказала старушка, поспешно схватив бутылку и прижав ее к груди. — А то в голове какие-то мысли! И все новые, незнакомые! Нет, Ларочка, скажу тебе честно, простому русскому человеку сразу столько мыслей в голове держать опасно! Избалуется народ, может не туда сам себя завести!
После того как Петровна ушла, Сергеев встал с кресла и подошел к участникам спиритического сеанса.
— Ну, и что же дал этот ваш спиритический сеанс? — спросил он Баратову.
— Кое-что дал, — задумчиво ответила та.
— Не знаю, — покачал головой Сергеев. — Мне показалось, все, что бормотала эта старушка, было сплошным бредом!
— Не скажите! В нем было довольно много интересного, — не согласилась с ним Юлия Александровна.
— Так поделитесь, — предложил ей Сергеев.
— Если можно, не сейчас, Олег Станиславович, — попросила его Баратова. — Если вы позволите, я приберегу свой рассказ до вечера! По крайней мере, уже понятно, что к последней пропаже ожерелья наша Ларочка не имеет никакого отношения!
— Откуда это вдруг стало понятно? — в недоумении посмотрел на нее Сергеев.
— Из слов Петровны! Вернее, из слов вселившегося в нее на время духа покойного Пети, — вместо Баратовой ответила ему гадалка.
— Для суда это не доказательство, — отмахнулся Сергеев.
— А для меня — единственное и самое верное, — вызывающе сказала Лариса. — Юлия Александровна, если позволите, я сейчас уйду! Мне неприятно, что меня подозревают в краже вашей драгоценности!
— Конечно, Ларочка, можете идти! И знайте, что ни в какой краже я вас больше не подозреваю, — успокоила ее та.
— А вот ваш знакомый, к сожалению, противоположного мнения, — с обидой посмотрела на Сергеева гадалка.
— Ничего! Думаю, очень скоро я смогу переубедить и его, — уверенно сказала Юлия Александровна.
— Вряд ли, Юлия Александровна, вам это удастся, — покачал головой майор.
Услышав это, гадалка фыркнула и быстро вышла из квартиры, демонстративно хлопнув дверью.
— А я все-таки попробую, — сказала Баратова майору, проводив Ларису взглядом. — Вы знаете, Олег Станиславович, в этом, как вы говорите, бреде Петровны было куда больше информации, чем вам кажется, — продолжала
— Так расскажите, — предложил Сергеев.
— Сначала мне надо еще кое-что проверить, — уклонилась от прямого ответа Юлия Александровна. — Пока же скажу вам только одно: вы обратили внимание на то, что у клиента нашей гадалки были накладные усы?
— Конечно, — кивнул Сергеев.
— И наш лжеучастковый тоже был с усами, — отметила Баратова.
— Так вы думаете, что это и был клиент вашей Ларисы? — посерьезнел майор.
— Я почти уверена в этом, — ответила Баратова. — Кстати, как продвигается ваше собственное расследование? — спросила она.
— Пока не очень быстро, — неохотно ответил Сергеев. — Партнер вашего покойного соседа все-таки признался, что был в квартире Фомина, сорвал печать и вскрыл потайной сейф. Но там не было ни денег, ни деловых бумаг. Задержанный даже сознался, что побывал один раз в вашей квартире, но категорически отрицает какое бы то ни было свое отношение к пропаже ожерелья!
— Вы знаете, я пришла к таким же выводам, — сказала Баратова.
— …Кстати, вы оказались правы. Сбежавшая Саша действительно была наводчицей шайки квартирных воров, а познакомил их ее сутенер. От нее Крендель и узнал о существовании сейфа, — продолжал Сергеев. — Остается пока неясным, кто еще, кроме Петиного партнера и Кренделя, гонялся за деньгами покойного. Поэтому сейчас очень важно найти девушку, которая была в день убийства с задержанным. Возможно, она сумеет пролить свет на эту историю. И мне почему-то кажется, Юлия Александровна, что вы знаете гораздо больше, чем мне говорите, — пристально посмотрел он на Баратову.
— Вы правы, — ответила та, — но потерпите еще хотя бы несколько часов! Чтобы окончательно решить этот вопрос, я попрошу вас прийти ко мне сегодня в четыре часа! Надеюсь, я смогу тогда раскрыть все тайны, которые окружали меня в этом доме последние несколько дней! А ты, — попросила Баратова сына, — пока сходи в магазин за продуктами и помоги мне накрыть праздничный стол!
После того, как ее сын и Сергеев ушли, Баратова сразу же позвонила Маше.
— Машенька, проведай старую тетку, уважь! Только обязательно прихвати с собой Эллу и ее кавалера, — сказала она. — Нет, это обязательно! Ну, придумай что-нибудь! Скажи, что у меня день рождения, и я испекла фирменный пирог! Или нет, лучше скажи, что я хочу показать еще одно свое фамильное украшение! Еще более шикарное, чем первое! Это тебе не очень интересно, а твоим приятелям обязательно захочется на него взглянуть! Нет, Маша, тебе тоже придется прийти вместе с ними, — настоятельно продолжала Юлия Александровна в ответ на желание племянницы уклониться от этого визита. — Я понимаю, почему ты не хочешь этого делать! Но если ты выполнишь мою просьбу, я обещаю никому не говорить о причине, по которой ты не хочешь признаваться, что была в тот день у квартиры Пети! Ведь ты приходила туда повидаться с другим человеком, который был тебе очень дорог? — спросила Баратова, уже уверенная в утвердительном ответе. — Ну, вот видишь, я все знаю! Не огорчайся, милая, он не стоит твоих слез, — успокоила она племянницу. — Несчастная девочка! И угораздило ее выбрать такой объект для своих чувств, — с сочувствием сказала сама себе Юлия Александровна, повесив трубку.