Старая добрая война
Шрифт:
4 августа, понедельник, 21.00. Блокпост ополчения у села Орехово
На командно-наблюдательном пункте, расположенном в отдельном небольшом здании, углубленном в землю до бойниц, через дорогу от основного здания, начальник блокпоста капитан запаса Роман Середин подал команду связисту, Станиславу Дунину, двадцатилетнему парню из Луганска:
— Стас! Связь мне с комбатом.
— Минуту, товарищ капитан.
Связист начал колдовать над аппаратурой
— Комбат на связи!
Середин взял гарнитуру Р-159:
— Остов вызывает Заслон-3.
Подполковник Черненко, тот самый, что был у Середина в училище командиром роты, ответил:
— Остов на связи!
— Примите доклад.
Это был ежедневный вечерний доклад. Начальник блокпоста должен был выходить на связь с батальоном два раза в сутки, утром и вечером, либо по необходимости, если в районе блокпоста происходили какие-то события.
— Слушаю!
— Обстановка спокойная. «Укры» несут службу в обычном режиме, у нас тоже все в норме.
— Из штаба батальона получена информация, что командование украинского механизированного батальона решило заменить начальника своего центрального, шестого блокпоста. Ты посмотри там, что будет представлять из себя новый начальник.
— Обязательно, и, если начнет нехорошо себя вести, наш снайпер отправит его отдыхать в госпиталь. Надолго.
— Это ты долго говоришь, Заслон. Вопросы ко мне?
— Вопросов нет!
— До связи.
— До связи!
Середин бросил гарнитуру связисту. Тот перевел станцию в режим приема, посмотрел на офицера и спросил:
— У «укров» командира меняют?
— Вот мне одно, Стас, непонятно, — повернулся к нему Роман, — тебе до этого какой интерес?
— Да, никакого, не молчать же?! — пожал плечами связист.
— Ну, пойди пройдись до своего друга-санинструктора. Вы же с ним в одном доме жили?
— Так точно, и в одну школу ходили. Только он постарше меня на два года, в армии отслужил, пока я в техникуме учился.
— Вот иди и поболтай с сержантом до отбоя. За радиостанцией присмотрю.
— Есть, товарищ капитан!
— Давай!
Связист ушел, а в пункт прибыл заместитель начальника поста, старший лейтенант Леонид Иванов. Он был из Донецка. Служил в России в ВДВ, когда киевская хунта начала войну против юго-востока Украины, уволился и вернулся в родной город, где сразу же записался в ополчение. Служил под Донецком, затем перевелся в Луганск, где проживала его семья — родители и жена с трехгодовалым сыном. Был направлен в батальон «Крым», в подразделение капитана Середина, командовавшего усиленным взводом мотострелковой роты.
— Ну, и как на посту? — спросил Роман.
— Нормально. Ужин прошел, посты сменены, снайперы готовятся к «ночной охоте». Я сказал Дурдыеву, чтобы и нам принес ужин.
— Ты ешь, я не хочу,
— Куда мне две порции?
— А что приготовил повар?
— Какое-то свое туркменское блюдо, я не запомнил, но бойцы довольны, вкусно.
Оман Дурдыев вместе с русской женой и детьми переехал из Туркмении в Луганскую область в начале девяностых годов, когда набирал силу так называемый «парад суверенитетов». Здесь, на Луганщине, у его жены жили родственники.
— Ничего, съешь! А что не доешь, отдашь Пегасу.
На блокпосту прижился немолодой уже кобель из породы дворняг. Но умный и добродушный, казалось, понимающий человеческий язык. Война не обозлила пса, в отличие от людей, а его умению быть в нужное время в нужном месте могли позавидовать многие бойцы. Если Пегас вдруг исчезал из поля зрения, значит, скоро обстрел поста. На мины и снаряды, летевшие дальше, он не обращал никакого внимания.
— Пегас и так брюхо отъел до такой степени, что валяется посреди дороги, но за бетонным блоком, — заметил Роман.
— Ладно, лучше скажи, что нового у «укров»?
— Комбат сообщил, что они решили сменить начальника своего поста и, возможно, уже завтра прибудет новый начальник.
— Это ерунда, тот или другой будет командовать укрепленным пунктом. Было бы хуже, если бы они подвели к посту пару танков.
— Не скажи, Леня, прежний гулящий был, но провокаций не устраивал, а вот что ждать от нового, неизвестно. Возможно, другого офицера и присылают для того, чтобы потрепать нам нервы.
— Ну, мы можем ответить тем же.
— Можем, но не ответим. У нас приказ не поддаваться на провокации, отвечать только на стрельбу снайперов. В бой же вступать исключительно в случае прямой атаки со стороны поста противника.
— Перемирие, мать его! И кому, на хрен, нужно такое перемирие? Наши отвели технику, «укры» сымитировали отвод для наблюдателей ОБСЕ и тут же вернулись на прежние позиции.
— Но в Горцевске полковник Даргин оставил батарею «Град»?
— И сразу же наблюдатели подняли шум. То, что с нашей стороны, они видят прекрасно, со стороны хохлов не замечают, словно на линии разграничения слепнут и глохнут.
— Не замечают, потому что у них задача такая.
— Да это понятно, но несправедливо же!
— А ты письмо послу США в Киев напиши и пожалуйся.
— Я бы в это посольство не письмо, а крылатую ракету послал бы, с огромным приветом от сепаратистов.
— Не сомневаюсь, но у нас нет «Искандеров», — улыбнулся Середин.
— А плохо, не помешали бы.
— Все, Леня, успокойся и встречай свой ужин.
— Можно? — показалось в проеме двери лицо повара.
— Ставь кастрюли, Дурдыев, и иди, зайдешь через полчаса, заберешь. И чтобы кухня блестела, понял?