Стархэвен
Шрифт:
— Вам нет необходимости доносить на меня, — сказал Квеллен. — Я отпускаю вас.
Ланой смутился.
— Но ведь вы сказали…
— То было раньше. Я освобождаю вас и постараюсь стереть с лент как можно больше материала, так или иначе касающегося вас.
— Значит, вы все–таки уступили, Квеллен? Вы поняли, что не стоит подвергать себя риску разоблачения?
— Совсем наоборот. Я ни в чем не уступил. Я сам сообщил Верховному Правлению о своем поступке. Я рассказал о своем доме в Африке лично Клуфману. Не было смысла зря тратить время на разговоры с более мелкой сошкой. То, о чем расскажут автоматы, уже известно кому надо.
— Так
— И тем не менее это истинная правда. И потому цена за то, что я отпускаю вас, стала иной. Теперь это уже не ваше молчание. Теперь это уже ваши услуги.
Ланой выпучил глаза.
— О чем это вы, комиссар?
— О многом. Но у меня нет сейчас времени на объяснения. Я выхожу из этого здания. Вам придется одному отправиться назад, в свою лабораторию. Но через час я приеду к вам туда, — Квеллен с сомнением покачал головой. — Не думаю, что вы сможете долго оставаться на свободе, Ланой: Клуфману не терпится забрать у вас машину. Он хочет использовать ее для того, чтобы пересылать в прошлое политзаключенных. И повысить государственные доходы. Он решит проблему безработицы, забрасывая пролетариев назад — в прошлое, в глубокое прошлое, скажем на 500 тысяч лет назад, чтобы оставить их там на съедение саблезубым тиграм. Вас снова арестуют, я в этом не сомневаюсь. Но, по крайней мере, я здесь буду не при чем.
Они вышли вместе.
Коротышка агент как–то задумчиво поглядел на Квеллена, когда они направились к ближайшей платформе.
— Мы скоро встретимся, — сказал Квеллен.
Он тоже сел в вагончик и поехал к своему дому, чтобы выполнить еще одно последнее дело. Предпринял ли уже Клуфман меры против него? Несомненно. В одном из залов заседания Верховного Правления сразу же было создано совещание. Правда, времени Квеллену было нужно совсем немного, после чего он будет в безопасности.
Он пришел к пониманию многих вещей. Во–первых, почему Клуфман столь яростно рвется к машине времени — как к орудию, способствующему еще большему расширению его власти над миром. Он не брезговал ничем. «А я едва не помог ему заполучить эту машину».
Понял он и то, почему все зарегистрированные прыгуны прибывали из периода 2486–2491 годов. Это не означало того, что в следующем году поток беженцев в прошлое прекратится, как можно было предполагать ранее. Это просто означает, что контроль над машиной перешел от Ланоя к Клуфману и что все прыгуны, отправляемые после 2491 года, будут забрасываться с помощью усовершенствованного процесса, обеспечивающего гораздо более широкий диапазон, в такие отдаленные эпохи, что не смогут стать потенциальной угрозой режиму Клуфмана. И появление их, разумеется, не будет отражено ни в каких архивах или летописях.
Квеллен вздрогнул. Ему никоим образом не улыбалось быть частицей мира, в котором вожди обладают такой властью. Он вошел в свою квартиру и включил стасис–генератор. Его обволокло сияние поля. Квеллен сделал шаг вперед и очутился в своем африканском коттедже.
— Мортенсен? — крикнул он. — Где вы?
— Здесь, черт меня побери!
Квеллен выглянул на крыльцо: Мортенсен ловил рыбу. Голый до пояса, он приветливо махнул Квеллену рукой. Его бледная кожа за то время, что он был здесь, местами покраснела и даже побурела.
— Кончайте это, — приказал Квеллен, — мы отправляемся домой.
— Спасибо, но лучше бы нам остаться здесь. Мне здесь нравится.
— Чушь! Вам необходимо в соответствующий день совершить прыжок!
— Зачем мне это делать, если я могу
Квеллен не был расположен спорить.
В его планы не входило воспрепятствовать Мортенсену отправиться в прошлое 4 мая. У Квеллена не было ни малейшего желания изменять зафиксированное историей прошлое, а ценность Мортенсена как заложника вскоре станет равной нулю. Не трудно было представить, что невыполнение Мортенсеном прыжка в строго обусловленное время представит угрозу продолжению существования и самого Квеллена, если он случайно окажется одним из потомков Мортенсена–перебежчика. К чему такой риск? Мортенсену просто необходимо отправиться в прошлое!
— Пошли! — приказал Квеллен.
— Нет!
Тяжело вздохнув, Квеллен вышел на крыльцо и анестезировал упрямца. Затем затащил обмякшее тело в коттедж и пропихнул его под электроды стасис–поля, затем последовал за ним сам. Теперь Мортенсен лежал, вытянувшись, на полу квартиры Квеллена. Скоро он проснется и попытается понять, что же это с ним происходило, и, возможно, даже сделает попытку вернуться назад в Африку. Но к тому времени его уже зафиксирует телевекторное поле Аппалачии и люди Клуфмана будут уже в пути, чтобы забрать будущего прыгуна к себе. Клуфман сделает все, чтобы обеспечить убытие Мортенсена строго по расписанию. Квеллен в последний раз вышел из квартиры. Спустился по винтовой рампе и стал дожидаться вагончика монорельсовой дороги. Спасибо Броггу, он знал, как добраться к Ланою.
Лучше бы, конечно, одержать верх над Клуфманом, чем пускаться в этот путь. Но он был в западне, а человек в западне ищет самый благоразумный путь к свободе, а не самый эффективный. Какая ирония судьбы — человек, которому поручили решить проблему перебежчиков, сам становится прыгуном! И все же это было почти неизбежным — с самого начала Квеллен не исключал того, что обстоятельства и его заставят поступить точно так же, как поступили Норм Помрат, Брогг и многие другие на этой земле! Его путь к совершению прыжка в прошлое начался в тот самый день, когда он создал себе африканское прибежище. Теперь он просто завершал ту цепочку действий, конец которой был логически неизбежен.
Было уже довольно поздно, когда Квеллен прибыл в лачугу агента. Солнце низко висело на горизонтом, расцвечивая всеми цветами радуги загрязненное озеро. Ланой поджидал его.
— Все готово, комиссар, — сказал он вместо приветствия.
— Хорошо. Я могу положиться на вашу честность?
— Вы же отпустили меня, не правда ли? Даже среди мошенников есть свои понятия о чести, — улыбнулся Ланой. — Вы уверены в том, что хотите сделать?
— Вполне! Я не могу больше оставаться здесь. Я теперь для Клуфмана, как бельмо на глазу. Я доставил ему десять неприятных минут, и он, без сомнения, заставит меня расплатиться за них, стоит ему только схватить меня. Но это ему уже не удастся! И все благодаря вам, Ланой.
— Проходите в дом, — предложил Ланой.
— Дьявольщина! Вот уж никогда бы не подумал, что стану вам помогать!
— Вы умный человек, Ланой, — польстил коротышке Квеллен. — Поэтому я вам советую убираться отсюда как можно скорее. Рано или поздно Клуфман изловит вас. Это неизбежно.
— Я попробую рискнуть, — невесело усмехнулся Ланой. — Когда настанет эта минута, я погляжу Клуфману прямо в глаза и попробую заключить сделку с ним самим. Проходите же, машина ждет!