Старина четвероног
Шрифт:
В 15.30 позвонил бригадир Дэниэл и сказал, что решено использовать не «Сандерленд», а «Дакоту», которая сейчас стоит на аэродроме Сварткопс в Претории. Самолет выйдет оттуда около пяти часов, и мы сможем вылететь рано утром. Затем бригадир Мелвилл подтвердил из Претории, что выбор окончательно пал на «Дакоту». Он рассказал мне, какой маршрут выбран, и посвятил в прочие детали. Правда, еще неизвестно, удастся ли отправить самолет до вечера, но так или иначе утром следующего дня мы вылетим из Дурбана. Несколько позже мне передали, что «Дакота» вылетит из Претории ночью, перед самым рассветом, в Дурбан на аэродром Стемфорд Хилл, прибудет в шесть утра и продолжит рейс, как только мы погрузимся.
У меня словно гора с плеч свалилась. Наконец-то! Условились, что в пять утра меня заберет армейская автомашина.
«Вероятно вылечу утром».
Лишь после этого я телеграфировал Ханту:
«Держитесь тчк
Правительство высылает самолет».
Телефон непрерывно звонил. Могу ли я подтвердить, что премьер-министр предоставил военный самолет? Когда намечается вылет? И так далее, и тому подобное… Затем началась новая фаза. Могу ли я взять с собой представителя печати? Я ответил, что это надо выяснить. После этого посыпался град аналогичных запросов из киностудий, радио, телевидения и других учреждений; я уже начал сомневаться, останется ли в самолете место мне. Это зависит не от меня, отвечал я. Могу ли я передать просьбу дальше? В конце концов я попросил военные власти связаться с соответствующим лицом или департаментом, чтобы внести ясность. Я полагал, что решение будет исходить от секретаря премьер-министра; так или иначе, ответ был получен: «Полетит один профессор Смит».
После такой экспедиции, какую мы только завершили, нередко возникают денежные затруднения, и поскольку мне нужно было располагать какими-то средствами, я послал СНИПИ в Преторию следующую телеграмму:
«Вылетаю самолетом предоставленным премьер-министром Коморы за целакантом прошу Совет любезно предоставить пятьсот фунтов покрытие расходов».
Уже около полуночи я лег. Мне удалось несколько часов поспать. Несмотря на предельную усталость, будильник не понадобился; впрочем, я всегда обхожусь без него, так как могу проснуться в любое назначенное время. На сей раз я проснулся даже раньше, чем нужно, — в три часа; в пять я сидел в автомашине. Миссис Кемпбелл встала в четыре, мы выпили кофе; Джордж уже ушел. Зная мое пристрастие к фруктам, Кемпбеллы поставили в мою комнату несколько ваз с фруктами. То, чего я не одолел за завтраком, миссис Кемпбелл уложила мне с собой.
Над аэродромом был легкий туман, мы услышали гул моторов задолго до того, как различили очертания самолета. Но вот он сел, открылась дверца, и вышли три плечистых офицера ВВС. Начальник аэродрома обратился к одному из них:
Командир Блов, разрешите познакомить вас с профессором Смитом.
Ко мне подошел крепко сложенный человек лет тридцати, с энергичным лицом и пронизывающим взглядом. Последовало обычное приветствие; я сказал:
Держу пари, когда вы пришли в военно-воздушные силы Южной Африки, вы не подозревали, что вам придется когда-нибудь вести самолет за дохлой рыбой.
Лицо Блова отразило некоторое замешательство; краткий ответ подтвердил, что я угадал его мысли. Блов произвел на меня впечатление человека, который будет бороться до конца, — превосходный союзник и опаснейший враг. Впоследствии я узнал, что это один из наших лучших военных летчиков.
Все трое украдкой изучали меня: как этот щуплый человечек сумел убедить премьер-министра отправить специальный самолет за какой-то рыбой?
Лётчики спросили, готов ли я. Да, а они? Мой вопрос их озадачил, но затем они ответили, что готовы. Какими продуктами они запаслись? Обычными рационами, существует стандарт, и им больше ничего не нужно. Я спросил, откуда такая уверенность, но они настаивали, что этого достаточно. Я улыбнулся про себя. Впрочем, учитывая мои собственные припасы, мы действительно могли быть спокойны на случай непредвиденной задержки, поэтому я не стал спорить. Далее я справился, сколько воды на борту. Литров пятнадцать, в умывальнике, а что? Я спросил, знают ли они Восточную Африку, и продолжал, не дожидаясь ответа, что если все будет хорошо, то этого достаточно, но если произойдет авария, мне вовсе не улыбается драться из-за воды с шестью такими богатырями. Нужно запасти побольше. Найдется ли на аэродроме подходящий сосуд? Какого объема? Минимум двадцать пять
Мы вылетели в 7.10. Я впервые летел на военном самолете. Корпус изнутри не обит, никаких удобств, и довольно шумно; для вентиляции служили небольшие отверстия в корпусе.
Как только мы легли на курс, я прошел вперед и записал фамилии, звания и должности членов экипажа. Познакомьтесь:
Командир Ю. П. Д. Блов
Капитан П. Летли
Лейтенант В. Ю. Берг
Лейтенант Д. М. Рэлстон
Капрал Ю. В. Ю. ван Некерк
Капрал Ф. Бринк.
Я справился о маршруте и узнал, что мы будем ночевать в Лумбо, а завтра утром пораньше вылетим в Диего — Суарес на севере Мадагаскара. Потом? Им не удалось выяснить, есть ли посадочная площадка на Коморских островах. В годы войны южноафриканцы расчистили взлетную дорожку на Паманзи, однако никто не знает, сохранили ли ее французы и рассчитана ли она вообще на самолет такого типа.
Маршрут «Дакоты»
Выходит, даже ближайшее будущее окутано мраком неопределенности… Как будто мне мало гложущего меня сомнения: может быть, это вовсе и не целакант? После всех тревог и шумихи, после того, как из меня всю душу вымотали, — и вдруг это какая-нибудь обычная рыба? То- то будет смеху; и Малану достанется, оппозиция не упустит случая его уколоть. Да-а, облегчения пока не предвидится… А впрочем, мы уже летим, значит, что-то по крайней мере делается.
Приготовиться: сейчас будет Лоренсу-Маркиш. Летли указал мне на предохранительный пояс. Я вернулся на свое место.
Как только открылась дверь, я выскочил наружу. Жара! А что делается на Коморах… Какой-то чиновник подбежал и взволнованно обнял меня. Боюсь, что я ответил не особенно сердечно.
Я издали приметил южноафриканского вице-консула Филиппа. Он прибыл встретить меня. Самого консула внезапно вызвали в ЮАС; он очень сожалел и просил передать мне наилучшие пожелания. Его заместитель обязался помочь во всем, что окажется в его компетенции.
По пути из Дурбана я написал по-португальски краткий отчет о произошедшем и теперь послал его в редакцию местной газеты «Нотисиас», где у меня было много друзей. Я предусмотрительно запасся в Дурбане мозамбикской валютой.
При всем нашем нетерпении мы не могли пожаловаться: заправка баков и исполнение формальностей были закончены в рекордный срок.
Снова мы в воздухе, летим на север над сушей, прямо на Базаруто; Иньямбане остался далеко справа. Когда мы поравнялись с Бейрой, я полез в свой багаж и вручил каждому члену экипажа по небольшому пайку: печенье, инжир и сыр. За общей трапезой сдержанность быстро исчезает. Летчики как будто оттаяли, они нет-нет да улыбались мне. Я спросил Блова, можно ли разжечь примус, чтобы приготовить для всех кофе, но моя просьба его потрясла — это противоречило всем правилам. Я объяснил ему, что много раз без каких-либо последствий разжигал этот самый примус в трюме, полном тола, и гарантирую полную безопасность. Не забывайте, настаивал я, что после всего пережитого я твердо намерен добраться до этого цел аканта. Но он решительно возражал, сколько я ни ссылался на то, что они сами курят вовсю.
Я невольно улыбнулся, вспоминая, как сидел в кренящейся лодке, среди канистр с керосином и ящиков со взрывчаткой, держа на коленях горящий примус, на котором стоял полный кофейник. Изо всех современных изобретений я чуть ли не выше всего ценю примус: без него мы вряд ли смогли бы так успешно работать в тропиках. Его ценность определяется уже тем, что кипящая вода убивает бактерии и микробы. Вы когда-нибудь задумывались над тем, чем была бы наша жизнь в противном случае?
Но в этот раз мы остались без кофе.