Старина четвероног
Шрифт:
Поэтому я изменил свои планы и заказал место до Порт-Элизабета на «Эдинбург Касл». Отплываю из Саутгемптона сегодня и полагаю прибыть в Порт- Элизабет 1 августа.
Таким образом, я выигрываю целый месяц для работы на Мадагаскаре и к тому же получаю возможность встретить Вас в Грейамстауне в первых числах августа».
Нильсен, как и писал, прибыл в Порт-Элизабет 1 августа 1953 года. Он рассказал мне, что 10 июля, приплыв на Джерси, сразу пошел на «Ля Контенту» и встретил несколько мужчин и женщин, которых ему представили как команду. После этого вместе со Стэттердом он сходил в. родильный дом и познакомился с супругой Стэттерда; она за несколько дней до того родила. Ему
Итак, после нескольких месяцев упорных приготовлений я в конце июля снова оказался у разбитого корыта. Снова надо срочно решать и быстро действовать. Множество снаряжения, продовольствия и оборудования, в том числе тонна взрывчатки, лежит наготове. Бросить все? Немыслимо! Но тогда нужно найти судно. Мы должны быть на Коморских островах не позже октября— ноября; значит, в конце августа — меньше, чем через месяц, — необходимо выйти в море.
Позвонив министру Паулю Зауэру, я рассказал о создавшемся положении и спросил, нет ли в Управлении портов судна, которое могло бы подойти для моих целей, а если есть, что надо делать, чтобы его получить. Министр ответил, что его люди займутся этим вопросом. Через несколько часов мне сообщили: они не могут мне ни порекомендовать, ни выделить ни одного судна.
Тем временем я обзвонил видных деятелей судоходства во всех портах, а также в Иоганнесбурге и Претории, прося найти в ЮАС какое-нибудь судно, пригодное для нашей экспедиции. Записал несколько мало обнадеживающих советов. А 27 июля я сел на самолет, чтобы сделать последнюю отчаянную попытку отыскать судно, которое могло бы нас выручить.,
Меня не устраивала какая-нибудь дырявая посудина: как ни мечтал я найти целакантов, это еще не значило, что я готов кончить свои дни в пасти тигровой акулы. Прочесал гавань Порт-Элизабета — ничего подходящего; в тот же день самолетом прибыл в Дурбан и продолжил поиски. Здесь были подходящие суда, но — увы! — либо слишком дорого, либо нужен долгий ремонт… 29 июля я прилетел в Кейптаун и прямо с аэродрома попал на
совещание. Было чертовски холодно, но я видел перед собой Восточную Африку и Коморские острова. В порту нашлось хорошее судно — но дороговато… Я телеграфом запросил Совет исследований, нельзя ли ассигновать еще 1000 фунтов. Ответ: «Можно, но мы настоятельно рекомендуем отложить до следующего года». Ничего не поделаешь. Учитывая все прочие неразрешенные проблемы, это означало: «Конец».
Как раз в этот день рано утром пришел корабль Нильсена, и мы повидались. У нас было очень мало времени, но я успел ввести датчанина в курс дела и сообщить, что в Порт-Элизабете его встретит моя жена.
Мне еще предстояло побывать у доктора Малана. Придя в знакомую мне канцелярию, я предупредил секретаря, что мне теперь уже ничего не нужно и если доктор занят, я уйду. Секретарь ответил, что доктор хочет меня видеть.
Я вошел в кабинет, доктор Малан встал и с улыбкой пожал мне руку. Он спросил, в чем дело; я ответил, что не хочу его беспокоить моими заботами, а просто пришел засвидетельствовать свое почтение. В двух словах я сказал ему, что из похода за целакантом ничего не вышло. По пути в Порт-Элизабет я почти все время спал. Оттуда мы с женой отвезли Нильсена в Грейамстаун, где показали ему нашу лабораторию, и в первую очередь, разумеется, маланию. Нильсен много лет отдал изучению окаменелостей целаканта. Он пекся на солнце и стучал зубами на морозе, охотясь
Когда мы вошли в помещение, где хранилась малания, Нильсен сперва онемел. Он молча ходил вокруг рыбы, не сводя с нее глаз, потом произнес чуть слышно, но очень взволнованно:;,
— До чего прекрасна!::
Он и в самом деле прекрасен, старина целакант; для ученого он несравненный красавец.
Нильсен, как вы поняли, скандинав; позже мы узнали, что перед приездом гостя сотрудники лаборатории строили догадки о его внешности. Решили, что он высокий добродушный блондин. На деле же Нильсен невысокого роста, темноволосый, очень подвижный, сметливый, чрезвычайно остроумный. Он великолепно говорит по-английски, в чем мы убедились, слушая лекцию о его работе, которую он прочел по нашей просьбе. Он не очень любит сидеть в лаборатории: как и положено человеку его специальности, предпочитает работать в поле. Он, несомненно, превосходно чувствовал бы себя на берегу триасского болота…
Интересно, что когда Нильсен приступил к работе над маланией, он первым делом обратил внимание на крайне загадочную полость и каналы в передней части головы, после чего, как и я в свое время, стал искать следы плавательного пузыря.
После недели интенсивного труда Нильсену пришло время уезжать. В этот день мы с утра пораньше в последний раз зашли в лабораторию. Он взял в руку грудной плавник целаканта, потряс его и печально сказал:
— До свидания, малания.
Это прозвучало очень трогательно.
Благодаря любезности французских представителей в ЮАС нам удалось отправить багаж Нильсена на Мадагаскар с попутным французским военным кораблем. Сам он предпочел самолет. Результатом его путешествия на Мадагаскар была коллекция из более чем 2000 отличных окаменелостей целаканта. Нужно ли говорить о научной ценности этого материала? Между тем Нильсен не жаловался на то, чтобы кто-нибудь возражал, когда он вывозил коллекцию с французской территории.
А теперь процитирую джерсийский «Ивнинг пост», номер от 2 февраля 1955 года.
КОНЕЦ ТРЕХЛЕТНЕЙ СТОЯНКИ «ЛЯ КОНТЕНТЫ». ПОИСКИ ЦЕЛАКАНТА ОТМЕНЕНЫ
Моторная яхта «Ля Контента», водоизмещением 160 тонн, простоявшая в гавани Сент-Хельер почти три года, вышла сегодня утром в Сен-Мало.
Яхта стала предметом всеобщего внимания в мае 1953 года, когда ее готовили к участию в экспедиции за необычной рыбой — целакантом. Экземпляр этой рыбы, которую считали доисторической, был обнаружен в Индийском океане; впоследствии известный профессор Дж. Л. Б. Смит и владелец «Ля Контенты», мистер В. Дж. Стэттерд, условились снарядить яхту для поисков других цел акантов. Однако экспедиция сорвалась, после чего говорили, что «Ля Контента» будет использована для поисков сокровищ в морях Китая. Это предприятие также сорвалось.
За два года девять месяцев стоянки в Сент- Хельере «Ля Контента» лишь один раз выходила в море, когда участвовала в регате в Гори. Недавно она прошла капитальный ремонт и успешно выдержала испытания в заливе Сент-Обен.
Незадолго перед отплытием мистер Стэттерд заявил: «Мы пойдем в Виго, в Испании, после чего направимся в Средиземное море, где и останемся. Нам надоел Джерси».
Глава 17
Рвы и барьеры