Старинный лад. Собрание стихотворений (1919 - 1940)

Коплан Борис Иванович

К жене

Теперь не скрою я тайной маской Свое лицо. На безымянном сверкает лаской Твое кольцо. Не буду петь я с тоской суровой О злой судьбе. С душой воскресшей, с душою новой Иду к тебе. Ты не отвергла мольбы безмолвной, Раскрыв печаль. Душою чуткой, любовью полной Манила вдаль. И снова верить могу отныне Былым мечтам. И никому уж моей святыни Я не отдам. 11 сентября 1923

Ломоносов

Он

в Конференцию вошел, крича: – От Академии меня отставить?! Элементарнейших не знаете начал! А без меня – и Академия пуста ведь! – И, хлопнув дверью, он ушел к себе, В лабораторию химических открытий, Чтобы с таинственной Натурою в борьбе Найти ее невидимые нити… Утихнул гнев, и горечь всех обид Забыта вмиг. И, вдохновенья полный, Он чисел ряд восторженно чертит И вдаль глядит, Нева где катит волны. И грезится ему полярных деревень Суровый круг, и он бросает числить… Текут в стихах взволнованные мысли: «Лице свое скрывает день…» 15 сентября 1923

Элегия на половину

<Д.Н. Марковичу>

Ты жертвуешь уже поэту лист второй Бесспорно объективного альбома, Чтоб стариной тряхнуть и помечтать порой, Как за стихами грустными Прюдома. Ведь ты мечтал не раз, не раз и разбивал Мечты свои о каменные плиты, И снова мчал к тебе мечтанья страстный вал – Ты верно скажешь – моря сын сердитый. Не утихает жизнь… Но, друг, прости меня! Ты не грустишь теперь. Зачем пучиной Пугаю я тебя средь солнечного дня И заменяю солнца свет – лучиной… 27 ноября 1923

* * *

О чем еще грустить. Вечерней тишиной И лаской неожиданных стихов Так успокоено взволнованное сердце. Оно простит недавние обиды, Простит незаслуженные страданья И упрекнуть не сможет никогда. И все ему прелестно, как и прежде: И ветра невесенние порывы, И пенистые радостные волны, И набережных стройные граниты, И улиц бесконечные ряды. А дома что? В старинных переплетах Столетием взлелеянные томы, И на столе рабочий беспорядок, И по стенам старинные портреты, Дневная и ночная тишина. Прелестно всё. И хочется работать, Жаль погасить глубокой ночью лампу, Жаль отложить перо, бумагу, книги, Немых друзей оставить для постели, И трудно оторваться от стола. И нет усталости. И сон не клонит вежды, И ждешь зари, и ей стихи готовишь . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 1923

* * *

Душа цветет, когда любовь украдкой Покой дарит. Душа цветет, когда надеждой сладкой Любовь горит. Душа поет, и песен рой стыдливый Летит к полям. Душа поет, и песни звук пугливый Уж млеет там. В душе порыв, покой смущен волненьем Любви в груди. В душе порыв – не заглушай сомненьем, Люби и жди. <1923–1924>

Е. Шахматовой

Двадцать один! – начертал на заветном пергаменте Хронос. Не изменись! – пожелал солнечный бог Кифаред. 19 июля 1924

Ей же

Мудрым извечно словам великого

мужа Эллады Светлой и чуткой душой, чуждая страха, внимай. <1924>

Жорж Санд

Вл. Каренину (В.Д. Комаровой)

Весь мир преображен. Где ты, моя земля, Страна мятежности и славы и позора? Летят мечты мои в Беррийские поля, В леса и пастбища, где расцвела Аврора. И сказки древние святых монастырей Я с нею слушаю и с ней в молитвах таю, И жажду жизни смысл понять, раскрыть скорей, И птиц в полях небес слежу так жадно стаю. Я плачу над Руссо, я Байроном пленен, Недавно вырвавшись из чащ Шатобриана. В Париж! В Париж! Мой ум и дух мой воспален. Прости, о Лелия, о Жак, о Индиана! Но жизнь течет, как кровь, бунтуя гордый ум. Где тишина, где одиночество Ногана? Где сельские мечты? В томленьи страстном дум Я революции так жажду урагана… Иль лучше хижина и деревенский люд, И зелень, и цветы, спокойные долины, Где сладко вспоминать шопеновский прелюд, И нежный стих Мюссе, и арии Полины. Декабрь 1924

Девичья зимняя песенка

Китежской сказкой окутан, Город замрет. Перенесись на минуту В звездный ночной хоровод. Душа моя – безгрешна. Звездная ночь к ней прильнет, Очарованьем нездешним Ласково обовьет. Ой, одиночество люто, Отзвуков нет на земле. Жизни считаю минуты. Слезы блестят во мгле. Ой ли, весенняя нега! Знаю: придешь – но когда? Тает медленней снега Павшая в душу беда. Песня за песней вьется. Эх, была – не была! Мне ль эта песнь поется – Дева весной у колодца Милого друга ждала. Март 1925

Жемчужина

Жемчужину глупец увидел на дороге. – Проста она, – сказал, – бедна, оправы нет. Вот если бы нашел я золотой браслет, Куда как заплясали б ноги! Осталась бедная жемчужина в пыли, Прохожие ее чуть-чуть не раздавили. Но, к счастию, ее увидел издали Мудрец бесхитростный. Подняв ее из пыли: – Вот то, – воскликнул он, – вот то, что я искал И все найти не мог! – и бережно и нежно Стал он с жемчужины пылинки все сдувать И к сердцу радостно, любовно прижимать. Нечаянна была та радость и безбрежна. Жемчужинам подобные сердца Так часто брошены с презреньем, без вниманья. Но жизнь не властна их затмить очарованье, И Провидение пошлет к ним мудреца. Апрель 1925

А.А. Достоевскому

Сладко от старшего друга услышать приветное слово. В Пушкинском Доме давно музам я робко служу. 5 ноября 1925

Страдание

Е.П.Н.

Много слез вам не я напророчил. Жизнь – не шутка, любовь – не браслет. Больше дней вы полюбите ночи, Больше сна вы полюбите бред. Больно мне. Сердце кровью точится, Как подумаешь: гибнет сестра. Мне улыбка страдания снится: Знаю, вам не уснуть до утра. Как помочь? Люди! Закоченели. Сердце сердца бежит. О, прости! Так и бросят средь снежной метели, А метель замела все пути. Люди! Что ж? Тишина лишь лесная. К сердцу бьет неутихшая кровь. Только Бог, только Он и узнает Ваши слезы, тоску и любовь. 1925