Старо-новый диван. Книга стихов // черновики и наброски.(2004-2012)
Шрифт:
* * *
Галс невыгодный выбран: крутой бейдевинд,
Под форштевнем — оскаленный риф.
Нас швыряет, в щепы разнести норовит
Человеколюбивый пролив.
Хлещет, бьёт, завывает. Сорвало бизань.
В яму носом, над — мачтой земля.
Вот, приятель, и мера тебе: капитань!
Кровь утри да не трусь у руля.
Ты хотел этих радостей? На, получай
И не сетуй, других не вини.
Бог
Если выгребешь из западни.
Ты и в жалкой скорлупке не сядешь на мель
И протоку сумеешь найти —
Лишь бы жаркая проповедь новых земель
Поощряла безумца в пути.
Одержимый удачлив. Пусть самообман
На минуту оставит его —
И не тронутся с места Колумб и Брандан,
И твоё сумасбродство мертво.
4 ноября 1978, 20 сентября 2005
* * *
И Кибеле, и Венере
Он угодливо служил,
В старом храме, в старой вере
Ветеран и старожил.
Он, охальник, куст терновый
Мял обутою ногой,
Не смущаясь вестью новой,
Спаса истиной благой.
И была ему расплата
За язычество его:
Лет пустынных анфилада,
Одинокое скопство.
7 мая 1983, 19 сентября 2005
* * *
Помер бедный малый Робин Кук,
Кандидат парламентских наук.
Слыл сообразительным, речистым,
Громко цапался с премьер-министром,
Хлоп — и стоп-машина! Каково?
Не ищите Кука. Нет его.
Нет ни облачка на небе чистом.
Нет его в Вестминстерском дворце.
Секретарша вещи собирает.
Он теперь у Бога на крыльце,
В царстве, где никто не умирает.
Всемогущий слезы отирает
На его скукоженном лице.
В партии смятение посеяв,
Кук с поста министра уходил:
Он войну в Ираке осудил!
Он в жене Отелло разбудил,
С секретаршею роман затеяв.
Не из самых крупных был злодеев:
Честный камышовый крокодил.
Или зря мы Кука обижаем?
Может, гением родился он,
Цезарь в нем дремал, Наполеон,
Сталин, всенародно обожаем?
Может, он — неистовый Роланд,
Может, мы неслыханный талант
Зарываем, небо искушаем,
Наше всё в могилу погружаем?
Сколько мог народу погубить!
Сколько славы для страны добыть!
Мог — да слег. Теперь его забудут.
Мощи жалкие лежат в гробу тут.
Нет! И здесь бедняга преуспел:
В
В мировую ввел литературу
Кука роковую креатуру.
Счастлив ты, бессмертный Робин Кук,
Фаусту и Одиссею друг!
Нам-то, бедным, угрожает скука:
За границей нет конторы Кука,
Но молва поет: Кукареку!
Громку славу Куку я реку.
19 августа 2005
* * *
В коротком списке — Пушкин, Гёте, Дант,
Шекспир, Мицкевич... Кто увенчан будет?
С Камоэншем на лавочке сидят.
Надулись, друг на друга не глядят.
Сейчас войдёт Свинья — и всех рассудит.
9 августа 2005
* * *
На языке эфталитов
Муку мою назову —
Чтобы никто не услышал
И догадаться не мог.
Схлынуло царство земное,
Словно и не было нас.
На языке эфталитов
Счастьем его назову.
Там, за вратами Дербента,
Хищная зависть кипит.
Не таковы эфталитов
Доблестные сыновья.
За несказанную правду
(нет языка для нее),
За безнадежное дело —
Бьются они до конца.
Схлынуло царство земное.
Помнят народы одно:
Женщины у эфталитов
Были в особой чести.
4 августа 2005
* * *
Народ поумнеет, поймет,
Опомнится. Он ведь Народ!
Недаром о нем говорят,
Что он - вдохновенья субстрат,
Родник нескудеющих вод...
Да жив ли он, этот народ?
12 декабря 1983 — 2005
ЭПИТАФИЯ
Литературный поденщик, писавший стихи,
Много воинственной нагородил чепухи.
Был он, к тому же, немножко Иуда и Брут.
Вдоволь потешатся люди. Но тоже помрут.
7 марта 2005
* * *
Тем начат век серебряный, а этим —
Век бронзовый. Есть бр! и тут, и там.
А мы оставим режиссуру детям.
Нам эти шалости не по летам.
Резвитесь, милые, в литературных
Трагических личинах, на котурнах!
А мы подмосткам предпочтем суму.
Нам серебро и бронза — ни к чему.