Старс Unforgiven
Шрифт:
— Но у тех же ничего нет, — усмехнулся я.
— Значит скандал будет, — подхватил Малькольм. — Там вроде портал открывается и мы должны каким-то образом убедить пропустить нас, прокрасться внутрь ну и все в таком духе.
— В таком духе, — эхом повторил я. — Вот этот вариант мне нравится.
— Это был вариант? — удивился Посланник Богов.
— Ага. Самый лучший вариант, который нам идеально подходит.
— Ты задумал очередной безрассудный вариант, который поставит нас всех под удар?
— Удар? Ты разве не понял? Здесь, в Чистилище — даже чемпионы Ада не могут с нами сразиться.
Портал раскрылся ровно в тот момент, когда ленивый тусклый солнечный диск напоследок мигнул полоской холодного света на горизонте и скрылся где-то вдали. Черный барашек смоляного облака дернулся из стороны в сторону, напоминая искупавшегося впервые щеночка. Неуверенные перетаптывания на месте, легкая встряска и вот, пожалуйста: чудовищная масса ожившего дыма вытянула свою пасть к парадной улице Рыбьей площади.
Густое облако закружилось против часовой стрелки, образовывая непроницаемую спиральную окружность, которая вскоре замерцала тысячью мелких огоньков. Секунда, другая и портал разгорелся с удвоенной мощью, становясь полностью огненным. Пламя наслаждалось угольным облаком прожигая его изнутри, наконец оно стало столь мощным, что побелело. Сквозь эту разогретую добела плоскость выбралось первое средство передвижения.
Ящерица поразительных размеров осторожно высунула морду, расширяя ноздри и опасливо втягивая затхлый воздух Чистилища. Монстр недовольно фыркнул и поморщился, но все же двинулся дальше, медленно переставляя лапы и извиваясь, подобно змее. Плотное тело выбралось полностью из портала, за собой на привязи ящерица тащила черную карету. Ни единого другого цвета, никаких белых или золотых сегментов — только истинный черный цвет без прикрас. Карета была изящна в своей однородности и страсти к гармонии внутри единственного цвета. Она двигалась достаточно бесшумно, чтобы создать впечатление призрачного явления потусторонних сил, к которым, собственно, и относилась.
Стоило только первой карете проехать несколько метров по широкой улице главного города солтборнов, как из портала показалась еще одна шипастая морда ящерицы-переростка. Та тоже взяла пробу с воздуха столицы Гурманов и недовольно фыркнула. Они двигались своеобразным тандемом, вереницей, где каждое звено было ящерицей и черной каретой. Всего из портала выехало пять подобных «звеньев» и они неспеша двинулись к площади у подножия Дворца Гурманов.
С каждым шагом, с каждым метром, существа, скрывающиеся за непроницаемыми угольными окнами карет, чувствовали, как недоброе чувство запускает свои щупальца в их проклятые сердца. А одна четкая, искрящаяся мысль, продолжает будоражить мозг:
«Что-то здесь не ладно».
Не было восторженных криков солтборнов. Ребятня не выбегала
Первая из ящериц оступилась, попыталась отклониться в сторону, но контролирующая ее магия не позволила животному отклониться от намеченного курса. И все же — эта ящерица не хотела двигаться дальше. Она не хотела идти по Рыбьей площади, заваленной телами солтборнов.
Вот, почему они не пришли встречать процессию — весь город собрался на площади, они замерли в нелепых, переломанных позах. Население Чистилища сидело на коленях, задрав головы к небесам и поднимая вверх переломанные руки, сплетенные в тугой узел. Мертвецы воздавали молитвы к Безразличному Богу, давно переставшему интересоваться жизнью этих мест. Забытые, непрощенные, проклятые вечностью существа мечтали найти избавления в своей финальной молитве.
— Что тут происходит, во имя Вечного Пламени? — задался вопросом один из аристократов, прибывших сюда по личному поручению Королевы. — Где эти зажравшиеся Гурманы? Как они допустили такое?
Конечно, ему никто не ответил, потому что никто не знал ответа! Процессия из пяти ящериц с трудом продиралась сквозь заваленную телами площадь ко Дворцу Гурманов, в поисках ответов. Сидящие внутри аристократы взращивали внутри ярость, которую собирались высыпать на нерадивых управляющих этого места.
«Как они могли допустить подобное?» — вопрос, царивший в умах путников в черных каретах.
Пятеро ящериц подползли ко дворцу, повернулись боками и подтолкнули колесницы достаточно близко, чтобы аристократам не пришлось пробираться сквозь тела ко входу. Двери пяти карет открылись одновременно и существа, чьи лица были скрыты под масками различных рогатых животных, выбрались наружу.
— Что за мерзость вы тут устроили? — спросил аристократ с маской черного оленя. Он был одет в отличный вечерний костюм: черный сюртук, белые штаны и массивная золотая цепь с круглыми часами, спрятанными в нагрудный карман. Олень первым зашагал ко входу во Дворец, где виднелись очертания трех существ. — Вечнопламенные поставили вас сюда и оказали высшую честь! И вот, такое уважение вы проявляете?
За его спиной уже собирались другие аристократы, мужчины и женщины, одетые к вечернему рауту. Элегантные, сверкающие роскошью и источающие утонченные манеры. Они считали себя властелинами этого мирка. О, как они ошибались.
— Высшая честь? — я усмехнулся, выходя из тени. — Высшей честью будет вздернуть тебя на ближайшем дереве и смеяться, глядя, как утренний ветер раскачивает твое тщедушное тельце.
— Ты не Гурман! — заявил Олень, указывая на меня длинным, крючковатым пальцем. — И ты! И ты! — Малькольм и Чейни вышли из тени вместе со мной. — Что вы за твари?
— Довольно скоро все в Аду узнают мое имя. Но я разрешаю тебе услышать его первым. Забившись в ужасе, сходя с ума от страха и вымаливая прощения у сил, которые вы привыкли проклинать, вы будете шептать лишь одно имя. Мое. Ибо я пришел, чтобы судить вас. Так услышьте же имя своего Спасителя!