Старушка-молодушка и новогоднее чудо(вище)

Жнец Анна

— Кстати, представляю вам свою невесту. Будущую жену.

Я зарделась. У прокурора дернулся глаз, у мистера Годара последние капли крови отлили от лица. Думаю, в эту самую секунду в их памяти воскресла сцена недавнего допроса. Шутка ли, обидеть супругу самого графа.

— Так, значит, говорите, город процветает? — Реймон задумчиво постучал пальцем по подбородку. — Люди довольны. Отлично. Просто замечательно. А что там… что там с блэквудским чудовищем, не напомните?

Повисла гробовая тишина. Советники еще сильнее забились в угол.

Полагаю, если бы у них была возможность провалиться сквозь пол, они бы с радостью ею воспользовались.

— Ходят слухи, — продолжил граф тем же вкрадчивым, обманчиво скучающим тоном, — что знатные семьи Ниена платят городу дань за то, чтобы их дочерей не отправили на съедение монстру. Это правда?

— Клевета! — выкрикнул из толпы незнакомец с кучерявыми бакенбардами. Остальные неуверенно закивали.

— А еще говорят, что как чудовище я очень люблю человеческое мясо.

Советники замерли, не зная, как реагировать на слова графа. Некоторые из мужчин выглядели так, будто вот-вот хлопнутся в обморок, как кисейные барышни.

Реймон решил их добить. Хищно оскалившись, он прошипел самым зловещим тоном, на который был способен:

— Тридцать лет вы приносили мне людей в жертву, и, знаете, я вошел во вкус. Сегодня монстр из Блэквуда явился за жертвами сам.

Под верхней губой графа сверкнули острые клыки. Когти удлинились. На лице проступила чешуя.

Я понимала, что Реймон просто издевается над советниками, но они-то этого не знали.

В тишине раздался грохот падающих без сознания тел.

* * *

Пока замок отстраивался после пожара, Реймон купил для нас роскошный двухэтажный дом в тихом районе города. Руководство Ниена полностью сменилось. Прежние советники отправились кто в тюрьму, кто на каторгу.

С помощью кристаллов Х’аара Реймон нашел виновных в поджоге. Я так и не узнала о судьбе этих мерзавцев. Мой жених был твердо намерен оградить меня от неприглядной изнанки жизни. Он решил, что хватит с меня суровой реальности — настрадалась, наволновалась, насмотрелась на человеческую жестокость: с этой поры его невесту должен окружать мир розовых пони.

С радостью и воодушевлением он принялся строить вокруг меня этот мир.

— Довольно, Мэри, — сказал граф, нежно сжав мои плечи. — Все то сложное для меня время ты заботилась обо мне. Настал мой черед о тебе позаботиться. Нет у тебя больше ни бед, ни тревог, ни проблем. А есть муж. Ты подарила мне свободу от проклятия. А я подарю тебе счастливую и легкую жизнь, какая и должна быть у женщины.

— Что, даже работать не позволишь? — прищурилась я, глядя на Реймона с ехидством.

— Духи с тобой! — замахал руками мой мужчина. — Работай! Работай на здоровье. Но не ради денег. Ради удовольствия.

Откровенно говоря, в деньгах я не нуждалась, и дело было не в щедрости богатого жениха. Башня, в которой я хранила свое наследство, в пожаре не пострадала. Так что я была не какой-то там босячкой, а невестой

с приданым.

Несмотря на отсутствие официальной работы, я неожиданно обнаружила, что занята с утра до вечера. Разными приятными хлопотами. Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Новое временное жилище надо было обустраивать. Пусть мы и купили его с ремонтом и мебелью, однако душа требовала всяких уютных мелочей: красивых штор, ажурных скатертей, кадок с цветами.

Кроме того, на правах будущей хозяйки Блэквуда, я на пару с Реймоном следила за тем, как восстанавливается замок. Покупала мебель взамен сгоревшей, выбирала материалы для отделки, мечтала, как разобью возле дома шикарный сад.

Пока я вила наше семейное гнездышко, Реймон наводил порядок в Ниене. Все награбленное советниками он раздал беднякам и вдовам с маленькими детишками. Благодаря этому щедрому жесту, многие обитатели Менморта смогли покинуть свою добровольную тюрьму.

Но не отец Люсиль. За этим я проследила лично. Пусть сгниет там, жадный подонок.

В один из редких свободных дней Реймон решил навестить мою прошлую семью. Только по дороге я узнала, что наш экипаж направляется в Гринхолл. Мы ехали к моей мачехе, леди Дельфине. Не очень-то мне хотелось ее видеть, однако бежать из закрытой кареты было некуда.

Слухи о моем скором замужестве наверняка доходили до старой грымзы, но, похоже, она им не сильно верила, ибо, когда я появилась на пороге ее дома, вся такая роскошная, богатая, разодетая, под руку с самим Реймоном Марцеллом, владельцем города, челюсть мачехи отвисла до самого пола. На секунду мне показалось, что у леди Дельфины случится сердечный приступ.

— Леди, — приветствовал мачеху мой жених.

Хозяйка дома и две ее дочери присели в неуклюжем реверансе.

Дальше мы пили чай в парадной гостиной рядом с горящим камином. Заварник дрожал в руках леди Дельфины, когда она наполняла чашки. От шока и волнения моя бывшая мучительница не могла выдавить из себя ни слова, а если все же заговаривала, то непрерывно заикалась.

Сводные сестры пожирали глазами моего жениха. Клодетта выглядела так, словно вот-вот взорвется от зависти. Мое счастье и благополучие стояли ей поперек горла. Она считала себя аристократкой, благородной дамой, достойной самого лучшего, но деньги ее семьи стремительно таяли. Судя по тому, что леди Дельфина сама подавала чай, они уже не могли позволить себе служанку.

От Иветты пахло кухонным дымом. Как бы Клодетта ни прятала руки, я разглядела на них мозоли. Похоже, эти изнеженные девицы потихоньку приучались к домашнему труду.

А я, жалкая замарашка, которую шпыняли все подряд, собиралась выйти замуж за графа. Призрак нищеты и мой успех стали самым страшным наказанием для моих завистливых родственниц. Другого им было и не надо.

— Леди Дельфина, — Реймон допил чай и с глухим стуком опустил чашку на блюдце, — а покажите-ка мне бывшую спальню Мэри. Очень интересно.