Старые амазонки
Шрифт:
— А где работает Зоя Борисовна, может, я на работу зайду?
— В больнице, в третьей. Только вряд ли она работает. Светлана говорила тогда, что у них массовый уход на заслуженный отдых. Так что, я думаю, и Марья Николаевна тоже не работает.
Это уж совершенно точно.
Я поблагодарила за чай, за беседу и, еле сдерживаясь, чтобы не выбежать, не спеша вышла из театра. Но как только я села в машину, тут же, схватив свой сотовый, набрала заветный номер, молясь, чтобы это был не автоответчик. Бог все-таки
— Танечка? Я приятно удивлен такой частоте общения. Что-нибудь еще?
— Вениамин Викторович, не могли бы вы узнать телефон все того же Бориса Федоровича, только Нефедова. Вероятное место работы до пенсии — Министерство культуры.
— Танечка, пять секунд. Я перезвоню.
— Только не домой, я в машине, — и, сказав номер своего телефона, отключилась.
Оставалось только ждать, хотя и так было все понятно. Этот телефон нужен мне был только для подтверждения предположений.
Наконец телефон зазвонил.
— Таня, записывай, 32-28-42.
— Спасибо, я запомню.
— Не забудь про воскресный лее.
— Нет, мы еще созвонимся.
Дав отбой, я тут же начала набирать номер. От нетерпения у меня даже пальцы слегка дрожали. После нескольких гудков трубку подняли, и я услышал приятный баритон, вероятно, моего режиссера.
— Алло.
— Борис Федорович?
— Да, я слушаю.
— Марья Николаевна просила передать вам привет.
— Что? Не понял? Вы куда звоните?
— Борис Федорович Нефедов?
— Да, это я, но не пойму, что вы хотите? — он явно начинал раздражаться.
— Я ничего не хочу, — разыгрывала я возмущение, — Марья Николаевна просила передать вам привет, и я вам его передаю.
— Хорошо, а кто эта леди? Я ее знаю?
— Насколько я поняла, вы являетесь ее женихом.
— Что? Ну, дамочка, это уж слишком, — он даже стал слегка заикаться.
Трубку бросили. Что и следовало ожидать. Меня очень профессионально, к моему стыду, надули. Но зачем?! У меня проснулся азарт, и я рванула в третью больницу. Может быть, мне там еще одного Бориса Федоровича предложат?
Подъехав к главному корпусу и припарковав машину, я не спеша вышла из салона. Сюда попасть гораздо труднее, чем в театр. Посмотрев по сторонам, я вдруг увидела Ирку Соловьеву, мою одноклассницу. Она была в белом халате и явно здесь работала.
— Ирка, привет, — закричала я на весь двор. Она даже вздрогнула. Но, обернувшись и увидев меня, радостно заулыбалась.
— Танька, да ты просто расцвела, привет, рада тебя видеть.
— Спасибо. Ты тоже выглядишь великолепно.
— Что-нибудь случилось?
— Почему? — я не сразу поняла.
— Сюда обычно приходят, когда что-нибудь случается, а не просто поболтать.
— У меня как раз последний вариант.
— Да? Тебе повезло, у меня есть немного
Меня это устраивало, и мы поднялись в кабинет для медперсонала. Очень милая комнатка. Поговорив о том о сем и узнав о моем занятии, Ира слегка удивилась:
— Ты всегда, была неординарной личностью. Я даже тебе завидовала. У тебя всегда все получалось, если, конечно, ты этого хотела. Я до сих пор помню тот случай на сборе урожая. Нас поставили собирать яблоки и таскать эти тяжелые ящики к машине. Ты была так этим возмущена, что целый час, я засекла, несла один ящик. До машины было метров десять, а то и меньше. И мальчиков нам все-таки на погрузку прислали.
Я улыбнулась, все было именно так — справедливость восторжествовала.
— Судя по всему, ты пришла сюда не просто поболтать?
— Ты проницательна. Но вряд ли мне поможешь.
— Почему? .
— Слишком молода. Меня интересует Зоя Борисовна Хмельницкая.
— О! Это даже я знаю. Это легенда нашей больницы. Ее приводят в пример молодым. Звали ее обратно, но она почему-то ни в какую. А что случилось?
— Да нет, просто интересуют характеристики.
— Только положительные. Если бы все медсестры были такие же, как она…
Всегда спокойная, улыбающаяся. Вот только не пойму, почему она отказалась, когда ее звали. Сейчас такая маленькая пенсия, а ей предложили очень выгодные условия. А как она уколы делала! Больные шли к ней с удовольствием. Может, тебе кого-нибудь позвать постарше?
— Да нет, пожалуй, не надо. А у вас не работает человек по имени-отчеству Борис Федорович?
— Борис Федорович? У нас хирург есть. Очень, кстати, хороший, хоть и молодой еще.
— И все?
— Пожалуй, да. Я вроде бы всех знаю.
— Ну ладно, спасибо. Может, зайду еще.
— Да уж, как же. Ты хотя бы звони.
— Ты тоже.
Я дала ей на всякий случай оба моих телефона. Поговорив еще об одноклассниках и о школе, мы попрощались.
Я чувствовала себя усталой, видно, сказывалось ночное шоу, и заправка кофе мне была просто необходима. Приехав домой, я едва успела насладиться этим «эликсиром жизни», как затрезвонил телефон.
Я нехотя подняла трубку и тут же отодвинула ее от уха. Мишка, а это был он, вероятно, решил, что от грибов я еще и оглохла.
— Танюха, давай к нам в отделение. Срочно!
— Миша, у вас что, пожар?
Наверное, голос мой был еще слаб, потому что Мишка тут же сказал:
— Тань, извини, я забыл о грибах. Может, за тобой заехать?
— Намекни мне хотя бы, что случилось?
— Если честно, еще не знаю, но, по-моему, взяли твоего шантажиста.
— Что?! Господи, ты хоть раз в жизни можешь сказать что-нибудь нормально? Я сейчас приеду. Уж до вашего отделения доеду сама.