Старые-старые сказки
Шрифт:
В комнату вбежал наш ребенок. Ребенок Ира протянул:
– Пааап!
– Ааааа!
– передразнил я ее.
– А мама дома?
– Дома, - ответил я, и взял маму Тому, по-видимому прибывающую в состоянии транса, на руки.
– Это м...мама?
– недоверчиво произнес ребенок.
– Это м...мама!
– эхом вторил я.
– H...но м...мама б...большая, - заикаясь сказал, никогда до этого не заикавшийся ребенок Ирка.
"Хм..., - подумал я,- Большая...
– Ой! Ойеееей! Мамочки мои! Ой, - сыпал междометиями и возгласами ребенок. Поччемму я ттаккая ог...огромная. Мне наверно лет... пятьдесят?
– Hу ты хватила.
– Всего-то тридцать.
– обиделся я.
– Это все он, - полюбуйся на своего папочку, - подала голос Тома, - и вообще, почему это ты держишь меня на руках? После свадьбы - ни разу не носил, а теперь... Обрадовался! Пусти счас же!
– Ой, папка! Какой ты у меня, - Иркины глаза распахнулись и смотрели восторженно и удивленно, - можно я пойду погуляю? А? Hу можно, пааап, а?
Я признался себе, что слышать детский вопрос из уст взрослой женщины (боже какая красивая у меня (будет?) дочь!) нелепо, или, по крайней мере, непривычно.
– Спроси у мамы, - решил я, как обычно снять с себя груз ответственности.
– Мааам, можно мне пой...- Ирка захлебнулась последним словом и взирала с высоты своего роста (около метра семидесяти) на малюсенькую девчушку лет трех-четырех (хм...свою мать?). Та, в свою очередь, задрав голову смотрела на огромную дочь.
– H...да, - произнес я.
– Что н...да?
– возмутилась жена. Такое ощущение, что тебе на все напле...
– Цыц, - пригрозил я ("откуда такая нежность?), - в угол поставлю! Счас, исправлю все.
Дверной звонок нарушил мои благие намерения. В гости при(тащилась)шла родная мамочка моей женушки, проще говоря теща.
– Здравствуйте мои дорогие. Где мой Ирусик?
– начала та в своем стиле. Ирочка, роднуля... Я купила щеночка, такого, как ты хотела - длинноухого и лохматого.
"Вот, только щенка нам и не хватало" - подумал я.
– Мама, мама, где ты,- отчего-то волнуясь запричитала жена.
– Что ты сделал с МОЕЙ мамой, - пытаясь быть грозной продолжила Тома.
– Какой красивый щеночек, - ребенок Ира прибежал вприпрыжку, отчего мебель в квартире заходила, словно от землетрясения.
– Что ты носишься, как маленьк..., - я осекся на последнем слове, вспомнив, что телом тридцатилетней женщины управляет мозг десятилетнего ребенка.
– Ой, да здесь сразу два щеночка..., - продолжала восторгаться дочь-акселератка.
– Один из них - бабушка, - не удержался я от злорадства, чувствуя,
– Лучше бы тебе кошку подарили, - проворчал я, стараясь по возможности не слишком грубо отшить наглого щен... вернее кошку - рыжую, пушистую кошку, которая все еще дергала меня за штанину.
Тут, откуда-то из-за угла, выскочил породистый охотничий щенок (видимо его купила теща) и помчался за кошкой, вернее за b%i%), которая вдруг превратилась в кошку.
"Все!", - подумал я, - "Остается только покончить жизнь самоубийством, ибо после всего, что произошло, теща будет пилить меня целый год."
Рядом с моими ногами улеглась двуручная, чуть ржавая пила, едва не поранив мне большой палец.
– Верни мою маму!
– истерично закричала Тома.
– Пааап, жалко же бааабушку, - протянула Ирка.
Охотничий щенок, видно испугавшись крика моей женушки, написал огромную лужу, и лаял, вонзив в меня мутно-карие, почти человеческие глаза.
Я наступил на пилу и больно порезал ногу.
– Тиххо!
– прикрикнул я.
Замолчали все, включая собаку.
В квартире воцарилась блаженная тишина - лишь часы нервно тикали, отсчитывая секунды, секунды которым дела не было до этого мира, и до нас, грешных и нелепых - до меня, и до моего не весть откуда возникшего дарования, до моей большой дочки, маленькой жены, тещи-пилы, и щенка с умными, почти человеческими глазами. Я вдруг ощутил, ощутил кожей, что через миг, ничтожный, стремительный миг тишина будет нарушена, поругана, разбита словно тарелка брошенная в стену, моя блаженная тишина. Мне вдруг захотелось стать маленьким очень, совсем маленьким, младенцем, не умеющим разговаривать, ничего не соображающим и ни за что не отвечающим, не обязанным ничем и никому...
...........................................................
– Hу и как тебе?
– обратился я к жене Оле.
– Hну... т...так... неправдоподобная историйка. Как я понимаю рассказчик превращается в грудного ребенка, - она выжидающе смотрела на меня.
– Hну, дда....
– Тогда, прости, получается, что рассказ написан грудным ребенком, который и говорить-то не умеет.
Я задумался и задумался крепко. Через полчаса ласковый голосок моей жены вывел меня из оцепенения.
– Милый, рассказ хороший и мне очень понравился. А что до недостатков... ты же имеешь право на недостатки...
"Моя жена - ангел", - подумал я, и увидел ее в белом, девственно-чистом платье. Она взмахнула крыльями и...
13 июня 1997 года