Старые Враги

Кондратюк Глеб

Тарас не мог не заметить этой детали. Ремесло, огонь — какую ещё стихию мог выбрать себе Таам? В те далекие времена, когда боги только-только начали разбирать себе кусочки мира, брат Асфеда стоял на вершине пищевой цепочки и мог взять что захочет. Тем удивительнее становится сделанный им в итоге выбор в пользу смертности в качестве верного помощника Асфеда.

Неожиданно Таам указал на Резчика.

— Этот парень может многому тебя научить, Кальт. Настоятельно рекомендую тебе послушать его наставления, чтобы не стать бедствием для своих же близких. Поверь мне,

тебе не захочется становиться тем, кого подчинила себе стихия, а для тебя, не связавшего себя с доменом, риски удвоены.

Архимаг мельком глянул на великана-бессмертного, которого упоминание Таама в таком контексте нисколько не удивило, после чего почтительно поклонился:

— Я прислушаюсь к вашим словам.

— Хорошо, — Таам кивнул, удовлетворенный услышанным и снова перевел свой взгляд на Вольного, — теперь то для чего вас позвали.

В руках бывшего ремесленника появился небольшой медальон в форме языков пламени, брошенный им бессмертному.

— Не буду пытаться объяснить, как оно работает — у вас голова взорвется. Раз в день этот медальон покажет тебе часть пути к утерянной реликвии нашего культа. Только часть и только раз в день. Лучшее, что мне удалось сделать, поэтому заводи новые знакомства с путешественниками. И ещё, работает оно только на Мор’актар, на большом количестве, поэтому на спокойную прогулку не рассчитывай.

— Есть предположения у кого они?

— Кем бы он ни был похититель, он смог украсть их у богов так, что те даже не заметили. Поэтому он либо сам бог, либо кто-то стремящийся к этому. Их не собрали в одном месте — тогда мне не пришлось бы ничего выдумывать, а разделили и хорошо спрятали. Из них выкачивают силу, медленно, чтобы те не потеряли свойств, но уверенно и уже довольно давно поэтому, когда найдешь любой из них, будь готов встретиться с приличной охраной. Такой источник энергии не отдадут без боя.

— Мы найдем их, — Вольный крепко сжал медальон в ладони, — и выясним кто это сделал.

— Не сомневаюсь… — Таам хотел сказать ещё что-то, но его прервал низкий протяжный гул, раздавшийся со стороны его части фронта. Вместе с гулом по барьеру крепости ударил поток силы — барьер лишь слабо мигнул, легко поглотив эту волну. Но то была не настоящая атака, а лишь отголоски оной, направленной не на крепость, а на одного из защитников домена.

— Почуяли, что меня нет и решили испытать удачу. — резюмировал древний воин, глядя на горизонт, — Левиафаны, много. Тяжело будет.

Тарас сначала ничего не заметил: естественным источником освещения была лава и огонь, которые скорее мешали нежели помогали смотреть на большие расстояния. Огромный веер молний, высоко в облаках, далеко на линии фронта, позволил увидеть тёмные силуэты того, о чем говорил Таам. Даже на таком расстоянии, на самой дальней видимой точке, они громоздились до самого неба, как будто целый горных хребет их десятков пиков, встал и пошёл. Десятки, нет, даже сотни огромных тварей появились чтобы пробиться через воинов Асфеда, пока их командир отсутствует.

— С материалами здесь довольно туго, делал из того, что есть.

Таам сделал шаг

от Даийлен и в руках у него появилось ожерелье в виде мозаики из ограненных кусочков чёрного обсидиана, соединенных вместе такой тонкой нитью, что поначалу Тарасу казалось будто они просто застыли в воздухе, образовав силуэт солнечного шара, испускающего во все стороны лучи света. Стоило ему надеть его на Даийлен как внутри обсидиана действительно зажегся свет и украшение стало повторять образ того, как Даийлен выглядит сейчас: яркий свет, заключенный в тёмную оболочку. Про себя он назвал это «украшением», но судя по тому как засвербело в левом глазу — магии в подарке Таама достаточно, чтобы её не могли игнорировать даже боги.

Даийлен, словно заворожённая, смотрела как украшенные множеством шаром сильные руки надевают ожерелье ей на шею. Она и не заметила, как Таам наклонился к ней и, подняв голову за подбородок, поцеловал. Не страстно и пылко, как это делают молодые любовники, а аккуратно и нежно, едва касаясь её губ. Он отстранился также быстро и развернулся чтобы взять замершее в воздухе оружие, но ладони Даийлен крепко схватили его за предплечье.

— Я… снова верна клятве, — голос Даийлен поначалу немного дрожал, но сказав главное, тут же обрел уверенности, — и могу помочь.

Таам впервые с момента своего появления по-настоящему улыбнулся и мягко, но безапелляционно, отдернул её ладони.

— Пока помогай нам там, где мы мало, что можем сделать — в мире смертных. Этот вернувшийся король может натворить много дел и, судя по всему, действует он не один. К тому же, — старый воин остановился между своим щитом и мечом, — сейчас ты будешь скорее мешать мне, чем помогать. Для начала наберись сил, посмотри, как исхудала. Фигура как у девочки, которой едва минуло пятнадцать зим. Я помню твою фигуру поженственнее.

Таам поставил ладони на уровне груди, чтобы подчеркнуть о какой именно части фигуры шла речь. Свет души Дайилен в этот момент ярко вспыхнул: то ли от смущения, то ли от негодования.

— Я же говорил, Кальт, легко.

Таам схватил свои меч и щит и те, будто сбросив с себя окаменение, вновь были готовы двигаться в реальности. Их тотчас обуяло тёмное пламя, поглотившее самого воина и пространство на несколько шагов вокруг него. Оно было настолько плотным, что стало совсем чёрным и полностью поглотило фигуру владельца.

Тарасу вышибло воздух из легких, а к мешкам на плечах прибавился вес грузовика, на котором их привезли. Колени подогнулись и ему пришлось упереться в них руками, чтобы не упасть. Таам источал такое давление, что казалось, будто сам воздух вокруг них дрожит и извивается от такой силы.

Чёрный пожар перед его глазами просто исчез, вместе со всем давлением. Но не успел он нормально встать как весь домен сильно тряхнуло: от чудовищного удара земля в нескольких местах раскололась, выбрасывая вверх фонтаны лавы. Он посмотрел в сторону надвигающихся левиафанов и увидел, как один из них распадается, словно лопнувший шарик, а в центре у него сквозная дыра, учитывая масштаб, с половину средненького горного пика.