Старый город
Шрифт:
– Ждан, прости ты меня, старика! Это я во всем виноват!
– Тит, да сказывай, что случилось-то?
– Да на днях приходил твой сын ко мне вместе с Мурашом, спрашивали они про дорогу в Старый Город. Ну, а я-то, дурак старый и сболтнул им, что, мол, Пересвет знает, где эта дорога! Вот они втроем и ушли туда! Надо было сразу к тебе бежать, сказывать. Да не думал я, что Пересвет пойдет с ними в Старый Город!
Услыхав слова старого охотника, мать Яволода подняла вой и крик. А спустя некоторое время плач и стенания
Млада сидела в своей горнице и горько рыдала. Ах, если бы можно было время повернуть вспять! Да зачем же она сказала тогда про Старый Город, да и не нужен ей никакой дар, лишь бы Яволод жив да здоров вернулся. Да как же теперь людям в глаза смотреть она станет?
Ее матушка, заглянув в горницу, горестно вздохнула:
– Все ревешь? Раньше надо было думать! Наслушалась бабкиных сказок про Старый Город! И как только тебе в голову такое пришло!
– Ах, матушка, не ругайте вы меня! Я же и не думала, что Яволод пойдет туда, просто посмеяться хотела!
– Посмеялась?! Как теперь родителям парней в глаза смотреть? Из дома выйти невозможно! Вот отец из кузни придет, вот уж он тебе задаст!
Спустя пару дней, рано поутру, простоволосая девка Паранька, решила пойти по грибы да по ягоды. Далеко в лес она не собиралась, так, с краю походить. Выйдя за околицу, она вдруг застыла на месте: из леса вышли три молодца. Исхудалые, качавшиеся от усталости, они выглядели пугающе. И Паранька, бросив лукошко и подобрав подол сарафана, побежала назад в село. При этом на всю округу раздавался ее крик:
– Идут! Пропащие идут!
Добежав до первой избы и увидав на завалинке паренька, крикнула ему:
– Беги к дому сапожника! Скажи, что сын его из лесу идет!
А сама, побежала дальше к дому горшечника, продолжая кричать:
– Идут! Пропащие идут!
Сына Ждан встретил на пороге дома. Хмуро посмотрел на него, но Яволод выглядел так жалко, что дрогнуло отцово сердце и, всхлипнув, он обнял сына.
– Прости, батюшка, прости!
– У матери проси прощения! Слегла она…
Яволод забежал в дом, прошел в светелку, где на постели лежала его матушка. Бросился перед ней на колени, головой уткнулся матери в грудь. Заплаканная женщина гладила сына по голове и счастливо улыбалась:
– Вернулся, сыночек мой, вернулся!
Мураша же, дома ждал иной прием. Встретил его отец с плеткой в руке, а потом пришлось сидеть Мурашу в чулане на хлебе с водой. И как ни просила мать за сына, отец был непреклонен.
А Пересвет, дойдя до дома, рухнул на постель и проспал без просыпу два дня.
Ни Пересвет, ни Мураш, ни Яволод не сговариваясь, ни словом не обмолвились о том, что было в Старом Городе и что они видели. Даже самые любопытные и назойливые разочарованно возвращались не солоно хлебавши.
Первые
А Пересвет, проспав два дня и набравшись сил, стал снова собираться в дорогу. Чтобы не беспокоить матушку, говорил ей, что пора ему заняться охотой. Но мать Пересвета, словно сердцем чувствуя беду, не спускала глаз с сына и просила его повременить с охотой.
Однажды утром в дом сапожника Ждана прибежала мать Пересвета вся в слезах.
– Яра, что случилось?
– Ждан, за помощью я к тебе! – заливаясь слезами, сказала Яра.
– Ушел Пересвет в Старый Город! Говорит, что нет мочи ему жить без любимой, а что за любимая не сказывал! Вели сыну своему, пусть отведет меня в Старый Город!
Яволод, как услышал слова седовласой Яры, поменялся в лице:
– Ох, Пересвет, что же ты наделал! На погибель верную пошел ты, - прошептал он.
– Матушка Яра, незачем вам идти в Старый Город. Ничем вы помочь Пересвету не сможете. Я пойду, вот только Мураша кликну, да дядьку Тита надобно уговорить.
И снова в доме сапожника раздался женский плач. Мать Яволода горевала по сыну.
– Да что ты плачешь, как по покойнику!- прикрикнул Ждан на жену. А сыну сказал:
– Знаю, что негоже односельчанина в беде оставлять. Уж, не знаю, что там стряслось, да видимо надо Пересвета из беды вызволять! Одно прошу - побереги ты себя!- и голос старого сапожника задрожал и сорвался.
Яволоду стоило немалого труда уговорить Бука - отпустить Мураша в Старый Город. И, скрепя сердцем, старый гончар согласился. Издревле в селе исполнялся обычай, корнями уходивший в Старый Город. Нельзя отказать в помощи своему земляку.
Теперь Мураш и Яволод пошли к охотнику Титу - просить его быть проводником в Старый Город. На свою память они боялись надеяться - от них сейчас зависит жизнь Пересвета. Старый охотник согласился - разве может один охотник бросить в беде другого? Но для порядка проворчал:
– Вечно вы, молодые, суете свой нос, куда не следует! Говорил вам, не ходите в Старый Город! Теперь вот расхлебывай!
Яволод взял у отца гнедую кобылу, да дубину потяжелее - знал он, что пригодится, видимо, задумал что.
И в тот же день ушли парни в сопровождении охотника Тита в Старый Город вызволять из беды Пересвета.
По пути в Старый Город рассказали Яволод с Мурашом дядьке Титу про каменную девушку, предупредив об опасности.
– За меня не волнуйтесь! Я со своей Беляной двух сыновей и двух дочерей вырастил! Она для меня, как была, так и осталась любимой и единственной!