Старый, но крепкий 4
Шрифт:
Когда мы возвращались к лодке, я достал подготовленные монеты. Семь золотых монет — весомая сумма.
— Задаток, — протянул я монеты. — Как и обсуждали, остальные восемь после завершения работы.
— Договорились, — убрал мужчина монеты за пазуху. — Завтра начнем.
У лодки я обернулся. В груди разливалось странное чувство — смесь восторга и предвкушения.
Скоро этот остров изменится. Люди будут работать бок о бок, строя нечто новое, значительное. Здесь появятся постройки, будут посажены духовные травы. Целый остров изменится
Для многих людей перемены — это нечто пугающее. Они привыкли жить так, как живут, и любое отклонение от привычного уклада кажется им чем-то огромным, почти катастрофическим. Уволиться с одной работы и устроиться на другую? Для них это целая революция. Пообедать в незнакомом кафе или пройтись с работы домой по другой улице — уже невероятные события!
Такие люди любят стабильность. Им кажется, что мир вокруг незыблем, что «переехать в другой город» или «на море побывать» для них находится за гранью возможного. Возможно, из-за этого ощущения предопределенности им сложно разрушить порядок вещей вокруг них: уйти от гулящей жены, или мужа, который колотит. Им кажется, что мир — монолитен, неразрушим.
Но мне нравится то, что происходит сейчас. Нравится чувствовать этот момент — когда делаешь шаг вперед и запускаешь цепочку событий, которые изменяют будущее.
Пока я сделал не так уж много, если честно: спас маму, победил старшего ученика на дуэли, дракона вон кормлю. Исчезни я, никто про меня лет через пять, кроме матери, и не вспомнит. Но сегодня, отдав семь золотых задатка, я заложил изменения, которые затронут жизни десятка стариков, а потом, быть может, и жизни сотен других людей.
Глава 23
Мы поднялись по лестнице на второй этаж особняка. Доски тихо скрипели под нашими ногами, но мы двигались не столь осторожно и напряженно, как при первых кормежках.
Каждый из команды чувствовал изменившуюся атмосферу. Если раньше стены этого места казались неприветливыми, мы внимательно присматривались к каждой тени и шарахались от каждого шороха (особенно — узнав о драконе), то теперь всё было иначе. Мы привыкли к дому, спокойно ходили по коридору, а громадный ящер больше не вызывал тревоги. Похоже, он свыкся с нами и перестал считать угрозой.
Сперва мы выгрузили из рюкзака мясо, потом я налил в ведерко заживляющее зелье, разбавил его водой и поставил у мяса. В прошлый раз ящер выпил его. Правда, эффект мощного зелья на такой туше если и был, то лишь косметический.
Дракон поел, попил и ушел к гнезду. Тогда мы медленно пошли по этажу.
Лапа дракона обросла новой чешуей, а вот старую мы сегодня собирали по всему этажу: на полу, в углах, в пыли, скопившейся под старыми шкафами, застрявшую между досками пола.
Каждый кусок и кусочек чешуйки, каждый осколочек стоил серебра или даже золота. Больше ценились целые чешуйки, без сколов, но таких у нас не было. Зато было много других: не знаю, кто дракона потрепал, но чешуи он
Глаза моих спутников горели алчным огнём.
— Это целое состояние, — шептал Жулай, держа в руках крупную, размером с ладонь, чешуйку. — Прям… Прям дофига.
Он прищурился, всматриваясь в чешую, как в драгоценный камень. Лоб наморщенный — парень наверняка уже подсчитывает в уме, сколько сможет выручить.
Остальные члены отряда тоже не скрывали своего волнения. Их руки дрожали, когда они поднимали драконью чешую с пола или осторожно вытаскивали её из щелей в стенах, где дракон решил почесать лапу.
Я смотрел на всё это с равнодушием. Да, золото — это неплохо. Но это всего лишь золото. Деньги — это хорошо, но не более.
Во всяком случае, это не повод всматриваться в каждый кусок чешуи.
Я не выдержал.
— Жулай, давай ты потом тщательно их оценишь? — предложил я. — Вообще, не знаю, как вы, но я хочу поскорее закончить с этим и убраться отсюда.
Команда зашевелилась. Чешуйки полетели в мешок, стоящий посреди коридора. Еще минут десять мы выискивали драконьи ценности, всецело погрузившись в дело, а потом я решил поднять давно назревший вопрос.
— Послушайте. Вам не кажется, что дракона пора куда-то уводить, или попробовать отдать его секте?
Жулай оторвал взгляд от очередного кусочка чешуи, который он бережно переворачивал в руках.
— О чём ты? — пробормотал он, даже не глядя на меня. Сеона и Апелий были не менее удивлены. Лисса встала с пола, откуда она выковыривала кончиком ножа крохотную чешуйку и, скрестив руки на груди, принялась сверлить меня взглядом. С ней я уже этот вопрос обсудил, и она уже свое мнение сообщила.
— О том, что мы не единственные, кто мог найти этот особняк. Может, этого дракона кто-то видел, или увидит. Знаете, весьма сложно доказать свое право на дракона.
Команда переглянулась, но я видел в их взглядах не столько беспокойство, сколько непонимание.
— И что ты предлагаешь? — спросил Апелий. Его голос звучал скучающе, словно он уже заранее решил, что не согласится с любым моим предложением.
— Надо придумать способ переселить дракона, — повторил я.
— Ты смеёшься? — Жулай улыбнулся сам. — Это тебе не курица, которую можно сунуть в клетку и перенести. Да и с чего ради нам этим заниматься?
— Вы правда думаете, что можно спокойно продать находки и не привлечь внимания? Какого бы торговца мы ни выбрали, в секте и Циншуе уже завтра появятся слухи. Дальше за нами станут следить, и если даже мы окажемся невероятно скрытными, кто-нибудь целеустремленный прочешет лес. Кстати, при таком развитии событий дракона в любом случае найдут, куда бы мы его ни спрятали.
— Слушай, мы здесь не для философствований, — устало сказал Жулай. — Мы нашли дракона, мы обсудили, что с ним делать: брать с живого ресурсы — именно ты, кстати, убедил нас это делать. И мы берем. Что ты еще хочешь от нас?