Статьи, дневники, замыслы

Вертов Дзига

Приезжаем уже почти в одиннадцать, по дороге как следует наоравшись в два горла что-то из репертуара Бон Джови и Нины Симон, и это самый идеальный «коктейль», который я когда-либо пила в своей жизни.

Переступаем порог.

В легкий полумрак дома, в котором всегда пахнет морем и прохладным соленым ветром.

Обнимаемся.

Моя голова моментально начинает кружиться, потому что когда мы вот так же ввалились через порог, это закончилось двумя моими оргазмами, мокрыми покрывалами и до сих пор приятно ноющим напряжением

между ног.

— Грей… — Я послушно поднимаю руки, давая стащить с себя свитер. — Насчет шестьдесят девять…

— Я весь внимание, — отодвигается, сбрасывает пиджак и протягивает руку, чтобы я вытащили запонку.

У него такие руки, господь всемогущий.

Эти пальцы и татуированные жилистые запястья, смуглые и крепкие.

Не могу удержаться — вытаскиваю «гвоздик» с крупным черным камнем, развожу края манжеты и целую прямо туда, где под моими губами чувствуются тяжелые удары его сердца.

Провожу языком по его коже.

Такой вкусной, сдуреть просто

— Влад… Я это шестьдесят девять только в кино для взрослых видела.

— И как впечатления? — Глаза у него уже черные, оторванные.

— Я… м-м-м… не уверена, что смогу…

— Ань, — вздергивает мое лицо за подбородок, дышит на губы горячо и рвано, — голову прямо сейчас взяла и выключила, умница-отличница.

И даже не дав мне толком ойкнуть, забрасывает на плечо и тащит наверх.

На втором этаже Влад делает только одну остановку — чтобы прислушаться, спит ли Марина. Слава богу, ее комната не впритык к нашей, но я все равно стараюсь намертво запомнить, что сегодня нужно быть тихой, просто как мышь. Потому что в прошлый раз я греевские пальцы и член выуживали из моих голосовых связок такие октавы, о существовании которых я даже не догадывалась. Если сегодня я издам хоть один такой звук…

— Ты снова о чем-то не том думаешь, — Влад затаскивает меня в ванну, закрывает дверь и в один поворот ставит лицом к стене.

— Не хочу быть слишком… — чувствую как стаскивает с меня джинсы вместе с бельем, и голос на секунду сбивается… — слишком… громкой.

Влад проталкивает ладони мне под топ, обхватывает грудь, сжимает, вынуждая приподняться на носочки. Пропускает соски между пальцами, делая их такими твердыми, что прикосновение к прохладной стене ощущается почти болезненно.

Заводит ладонь вперед, поглаживает пальцами горло, в котором сумасшедше бьется мое дыхание. Ведет выше, очерчивает подбородок, нижнюю губу.

Открывает вентиль и поток воды нам на голову заставляет меня непроизвольно вскрикнуть от неожиданности. Влад тут же проталкивает два пальца мне в рот, нажимает на язык, заставляя губы распахнуться еще шире.

— На твоем месте, Золотая ленточка, — шепчет мне в ухо, — я бы точно не переживал насчет крика, потому что твой рот будет занят. И на этот раз, маленькая любительница фильмов для взрослых, я вообще не собираюсь с тобой церемониться.

С моей головой определенно точно не все в порядке,

потому что чем больше грязных намеков в его словах — тем сильнее я хочу поскорее все это испытать.

Боже, это вообще нормально — хотеть член мужика во рту… до конца?

Или все дело в том, что это просто совершенно определенный мужчина, и даже если он выполнит все свои обещания, я знаю, что мне не будет больно. И что даже если он будет… немного грубым, я все равно ни на секунду не почувствую себя униженной?

Я слышу за спиной бряцание пряжки ремня, резкий звук расстегнутой молнии.

И через мгновение — Грей прижимается ко мне всем телом, уже абсолютно голый.

Я переступаю с ноги на ногу, когда чувствую его твердый член у себя между ягодицами.

Несколько мягких поступательных движений, синхронных и повторяющих толчки пальцев у меня во рту. Я сжимаю вокруг них губы, выключаю голову… и втягиваю в рот до самой ладони.

— Блядь, — ругается Влад, с силой прижимая меня к стене, практически растягивая на ней как грешницу. — Давай зафиксируем, Нимфетаминка — ты всегда может сказать «нет». Ты помнишь об этом?

Я что-то невнятно мычу, потому что язык сосредоточенно выкручивает спирали вокруг его соленой грубоватой кожи. Грей не сильно шлепает меня по ягодице, чтобы сместить фокус моего внимания.

— Ань, ты помнишь про «нет»?

— Да, Грей. — Боже, что он собирается со мной делать?

Я отчаянно трусь коленями друг об друга, потому что это единственное, что помогает хоть как-то сдержать пульсацию между ног.

— Вот и умница.

И на этот раз шлепает сильнее, так звонко, что брызги разлетаются во все стороны.

Разворачивает к себе лицом, не дает даже вздохнуть — закрывает рот своим ртом, нахально толкает язык внутрь, заставляя мои губы ныть от этого бешеного натиска. Я практически слышу, как смешивается наша слюна, как Влад негромко рычит мне в губы, пока его рука опускается мне между ног. Я была уверена, что мои ноги даже домкрат не разожмет, но Грей это делает одной ладонью.

Проводит средним пальцем по разрезу между складками, надавливает, скользит внутрь.

Разрывает наш поцелуй, нависает надо мной — большой, горячий, татуированный, мокрый. Брызги отлетают от его кожи, как маленькие атомы.

— Не больно, Ань? — Стирает в лица воду. Становится еще красивее с этими мокрыми ресницами.

Я не могу ничего сказать — только изо всех сил мотаю головой: «Нет, не больно, не больно… трахни меня, Грей, своим офигенным языком…»

— Да с удовольствием, блядь, — рычит, дергает на себя, из-под воды.

Несколько шагов назад проносит меня буквально по воздуху.

Опускается на колени на пол, разводит ноги в стороны, вталкивает меня между своими бедрами. Откидывается назад, сохраняя равновесие на одной руке. Боже, у меня слюна от его вида даже из ушей течет. Во рту абсолютный потоп, сколько бы ни глотала.