Статьи и рассказы
Шрифт:
Конституция - единственный в мировой истории документ, имеющий характер исторического паспорта величайшего создания - нового человеческого общества.
И только с появлением этого общества стало возмиожным говорить о решении проблемы "общество и личность". Эта проблема решена не в горячей проповеди, не в призыва, не в порядке постановки принципов, а исключительно в процессе грандиозной революционной творческой работы, создавшей конструкцию, продуманную до мелочей и сделанную с точностью до мельчайших величин.
И это общество - настолько новое, настолько принципиально новое явление, что совершенно невозможно никакое сравнение его с буржуазным миром. Детали
К примеру возьмем вопрос о единой и едиственной у нас Коммунистической партии. Для нас это так убедительно и просто: только единая партия большевиков, передовой отряд рабочего класса и всех трудящихся, способна к наиболее яркому, эффективному и экономному социалистическому творчеству. Она гениально задумана, гениально организована, счастливо соответствует всей структуре общества.
Западным мудрецам трудно понять такие вещи.Человек, ездивший в своей жизни только на возу, с таким же трудом поймет, как это автомобиль обходится без квача и мазницы. Та сложная смесь лжи, интриги и взаимного поедания, которой смазываются колеса буржуазной и демократической телеги, чтобы не слышно было раздирающего скрипа, и которая иронически называется свободой, в нашем обществе не нужна и не может иметь места.
Наше воодушевленное доверие к партии, наш экономический строй создают невиданную еще свободу личности, но это не та свобода, о которой болтают на Западе. Есть "свобода" и свобода. Есть свобода кочевника в степи, свобода умирающего в пустыне, свобода пьяного хулигана в заброшеной деревне и есть свобода гражданина совершенного общества, точно знающего свои пути и пути встречные.
Мы, естественно, предпочитаем последний тип свободы. Ибо коллизия "личность и общество" у нас разрешается не только в свободе, но и в дисциплине.
Как раз дисциплина отличает наше общество от анархии, как раз дисциплина определяет свободу. "Кто не работает, тот не ест". Эта простая и короткая строчка отражает строгую и крепкую систему социалистической общественной дисциплины, без которой не может быть общества и не может быть свободы личности.
Проблему "общество и личность" буржуазные идеологи связывают с амплитудой колебания личного поступка. Старые законы этого колебания были уже потому порочны, что они были нереальны. Величина колебания в буржуазных конституциях устанавливается для личности, мыслимой идеально, вырванной из общества, абстрагированной. Для такой личности ничто не мешало установить очень широкую амплитуду колебания в области поступка: свобода "употреблять и злоупотреблять", свобода трудиться или лежать на боку, свобода пировать или умереть с голоду, свобода жить в лачуге или во дворце. Ничего не жалко, все можно разрешить личности - действительно широчайшие "просторы". Но все это для абстрактной личности. Настоящая живая, реальная личность, живущая под ярмом буржуазного общества, в подавляющем большинстве случаев имела очень маленькую и жалкую амплитуду поступка: от страха голодной смерти, с одной стороны, до бессильного гнева - с другой.
В нашем обществе обозначены пределы, дальше которых не может размахнуться личность, какой бы геометрической жадностью она ни обладала. Недра, поля, леса в личную собственность? нельзя! Они принадлежат всему народу... Ничего не делать? Нельзя! "Кто не работает, тот не ест"... Для эксплуататора, для какого-нибудь такого "сверхчеловека" действительно скучно, податься некуда! Зато для реального, живого гражданина нашей страны, для трудящегося амплитуда колебаний поступка
Личность и общество в Советском Союзе потому счастливы, что их отношения сконструированы с гениальным разумом, с высочайшей честностью, с великолепной точностью. И хотя в нашей Конституции нигде не стоит слово "любовь", но за всю историю людей в ней впервые реально поставлено слово "Человек".
ПИСЬМО С. М. СОЛОВЬЕВУ
Киев, 9 декабря 1936 г.
Дорогой Сергей Михайлович!
Командировки и болезни помешали мне серьезно заняться Вашей работой. Только сегодня я основательно прочитал ее подумал над ней.
Работа в общем интересная, хорошая, умная. Совершенно необходимо ее напечатать. Но есть и серьезные недостатки. Устранить их не так трудно, но при одном условии: работу нужно сделать заново.
Эти недостатки:
1. Композиция отдельных глав не продумана, случайна, части их часто не связаны ни логически, ни стилистически.
2. Все сочинение лишено стержневой идеи. Что Вы хотите доказать? Как в общем Вы оцениваете Америку?
3. Мало пейзажа и общих видов (кроме Вашингтона).
4. Чувстввуется, что Вы могли бы рассказать больше, подробнее.
5. Самое главное: много изьянов в языке. Язык нужно свирепо править. У Вас есть способности к художественному письму, но мало еще техники и опыта. Есть выражения просто неграмотные:
"...Инженеров Америке непруженые реки..."
"...Большинство инженеров экономически зависимы..."
"Будучи химиком, мне пришлось столкнуться..."
"Нью-Йорк единственен".
Конечно, все это результаты спешки или недосмотра, и это легко выправить.
Был бы очень рад с Вами встретиться и почитать рукопись вместе. Во всяком случае ее нужно увеличить, прибавить больше подробностей.
В общем получится очень хорошая книга.
Привет А. Макаренко
Америка деловая по традиции и необходимости - непонятно, какая необходимость? Смотрели на... перспективы - (!) Задирая голову до хруста в позвоночнике - и не точно и не красиво! На проходившую американскую толпу...
– не выразительно, получается впечатление, будто толпа проходила в одном направлении.
Небоскребы были необычайно и ни с чем несравненно хороши - так нельзя говорить.
Женщины... густо румяны - нехорошо.
РАДОСТЬ ТВОРЧЕСКОГО ТРУДА
Конституция закрепляет двадцатилетний опыт освобожденного советского народа и в первых своих статьях утверждает новое отношение человека к труду. В обществе, основанном на эксплуатации, труд рально мотивируется как тяжелая необходимость, как реализация библейского приговора: В поте лица будешь добывать хлеб свой". Этому закону подчиняется не только труд простой, но и труд высококвалифицированный, в том числе и труд интеллигенции. Только очень немногие лица, стоящие в оппозиции к буржуазному строю, могут иногда дать простор своему творческому почину. Как правило, творческая инициатива может принадлежать исключительно буржуазии, настоящая логика этой инициативы, этого творчества скрывается от трудящихся масс самым хитроумным и тщательным образом, хотя далеко не всегда успешно. Последние события во Франции показывают, что эта "творческая логика" хорошо известна трудящимся и вызывает у них открытое отвращение, символически выражаемое во всеобщей забастовке, т. е. в демонстративном отказе от труда.