Статьи, предположительно написанные Лесковым
Шрифт:
В разных губерниях продолжают еще возникать со стороны господ помещиков недоумения касательно приложения к делу некоторых неразъясняемых положениями вопросов. Так, например, господа помещики не знали наверно: в котором часу крестьяне должны выходить на работу в господские дни? Симбирское присутствие решило его тем, что до утверждения уставных грамот должно руководствоваться существующими обычаями, а именно: до 10-го февраля на работы выходить, когда рассветает, а расходиться, когда стемнеет; это составляет от семи до осьми часов в сутки; с 10-го же февраля работать надо с восхода до заката солнца. Второе недоумение касалось вопроса: могут ли помещики в зимнее время требовать с женщин, вместо барщины, оброк холстом? Сызранский съезд решил было его положительно, постановив, что баба, вместо зимней барщины, должна внести рубль серебром деньгами или выткать из господских материалов двадцать пять аршин посконного и двадцать аршин льняного холста. Но губернское присутствие постановило, что замен этот, пожалуй, и может быть допущен, но не иначе, как по добровольному
В конце минувшей осени во всех газетах было распубликовано высочайше утвержденное постановление главного комитета о том, чтобы деньги, поступающие с временнообязанных крестьян в казначейства, зачислялись в счет следующих с крестьян текущих с 1-го января 1861 года платежей. Несмотря на то, что смысл этого постановления совершенно ясен и требует лишь неуклонного исполнения, Мстиславский предводитель дворянства решился ходатайствовать пред могилевским присутствием, чтобы произведенные в 1861 г. помещиками (?) в оклад того года платежи были зачтены в число недоимок предшествовавших лет. Вместо безусловного отвержения такого странного ходатайства, могилевское присутствие постановило: «Означенный отзыв предводителя, как относящийся до предметов ведомства губернского правления, передать в оное для надлежащего распоряжения».
Минувшею осенью министр внутренних дел уведомил начальника Могилевской губернии, что так как попечение о продовольствии крестьян оставлено на обязанности помещиков впредь до составления и утверждения уставных грамот, то до того времени едва ли не было бы удобнее отложить и передачу сельских магазинов в ведение волостных правлений; но что если эта передача может быть произведена и теперь, без вреда для дела, что совершенно зависит от усмотрения начальника губернии, то при этом необходимо наблюсти, «чтобы все принадлежащие крестьянам запасы были пополнены владельцами, где допущен был сими последними самовольный разбор хлеба, и что таковой передаче должны подлежать и хлебные магазины, которые хотя заведены были по частным распоряжениям владельцев, но составлены собственными средствами крестьян». Возникло было недоумение в иных местах: отдавать ли мужикам вместе с хлебом и сами строения, где этот хлеб хранился, потому что они возведены из барского леса и на барской земле? Недоразумение это разъяснено указанием на смысл статей Св<ода> закон<ов>, 140–143 уст. о народ. прод. и 1153-й уложения о наказаниях, и, вследствие того, определено, что «вполне справедливо вместе с запасным хлебом передать в ведение сельских обществ и строения, в коих хранится хлеб, тем более, что если на сии строения и отпускался помещичий лес, то сами строения, без сомнения, воздвигались трудом крестьян».
Читателям нашим известно, что некоторые губернские присутствия, в том числе и могилевское, в видах того, что все постановления и главного комитета, и министерства внутренних дел, и мировых учреждений печатаются в местных органах гласности, полагали подписку на местные губернские ведомости сделать обязательною для сельских обществ. Один из оршанских посредников нашел, что это совершенно излишняя роскошь, что мужикам газеты вовсе не нужны, что мужики только напрасно станут на них тратиться. Могилевское губернское присутствие постановило: «Так как действительно не представляется существенной надобности сельским обществам в губернских ведомостях, то сообщить в редакцию „Могилевских губернских ведомостей“, чтобы губернские ведомости не высылались в сельские общества Могилевской губернии». Так как «Могилевские губернские ведомости» — греха тут таить нечего — издание действительно довольно сухое, да и печатаемые в нем распоряжении губернского присутствия, по чрезвычайной сжатости и отсутствию имеющих экономическое, жизненное значение подробностей, мало представляют живого интереса, то мы с удовольствием припоминаем теперь про последнее распоряжение воронежского губернского начальства, которое, для придания своей местной газете большего оживления, занимательности и насущного интереса, приняло меры к снабжению редакции, со стороны присутственных мест, статистическими, историческими и этнографическими материалами и, кроме того, назначило редактору 500 р<ублей> в год из типографских сумм на приобретение сотрудников.
Что касается местной статистики и этнографии, то кому же не известно, что кое в каких уголках любезного нам отечества это есть одна из слабых сторон нашей губернской администрации. Читателям, полагаем мы, ведомы и переведомы сотни и тысячи анекдотов, как у нас, в губерниях, «делают статистику». Там одна уездная предержащая власть против запроса о количестве квадратных сажен в городе доносит, что в городе такой меры не делают! Там другая власть, в графе «о лучших видах на урожай», отвечает, что «лучшие виды на урожай у них с горы Афонькиной». Там третья такая же власть уверяет, что в уезде этнографии не оказалось. Четвертый господин в графу о количестве дичи, добываемой крестьянами,
Начальник Рязанской губернии обратился по этому случаю ко всем земским и городским полициям с особым циркуляром, напоминая им, что в этом деле требуется добросовестность собирания данных, возможная точность цифр и отсутствие сочинительства и произвольных выдумок. В просвещенных государствах, говорит губернатор, между просвещенными гражданами статистическая деятельность правительства всегда находит себе самое искреннее сочувствие и деятельную помочь в обществе и самых добросовестных исполнителей между служащими лицами, обязанными по закону посвятить часть своей служебной деятельности на собирание и разработку статистических сведений. Желательно было бы встретить ту же исполнительность в настоящем случае и в городских и земских полициях Рязанской губернии и таким образом не иметь повода повторять всем уже известные упреки и угрозы для возбуждения и поощрения желаемой деятельности.
Рязанское губернское начальство, в лице главных своих представителей, идет, как видно из оглашаемых им распоряжений, путем гласности во всем и в уровень с современными требованиями образованного общества. Вот, например, перед самыми праздниками в губернском правлении слушано было дело о преобразовании в городах Рязанской губернии пожарных и полицейских команд в общественные. Особенно дельные проекты по этому вопросу представили городские головы: скопинский Рыков и сапожковский Морозов, хотя нам и показалась забавною отговорка жителей Сапожка насчет высылки на пожары возможного числа лошадей с водою и огнегасительными орудиями, под тем предлогом, что «лошади купцов и мещан, занимающихся коммерциею, находятся в разъезде, а находящиеся у них лошади для городской езды — заводские, пугливые». Губернское правление, однако же, постановило: за заботливое исполнение предписания начальства, выраженное весьма удовлетворительно составлением проекта, сапожковскому городскому голове Морозову объявить благодарность губернского начальства, с опубликованием в губернских ведомостях. Полученный от него, Морозова, проект представить г. министру внутренних дел от лица начальника губернии. Проект скопинского градского головы Рыкова, по его желанию, предать гласности, напечатав в губернских ведомостях; кроме того, предоставив ему, Рыкову, если желает, войти в сношение с издателями журналов. А так как нужды общества и средства к их устранению, по убеждению губернского правления, всего лучше могут быть известны местным жителям, то, для привлечения к настоящему особенной важности предмету общего участия, оно решило: припечатать статью в губернских ведомостях, изъяснив в ней, что «губернское начальство примет с признательностью соображения и замечания, как прямо относящиеся к предполагаемому преобразованию, так и вообще к усилению городского хозяйства, составляющего главнейший и единственный источник для удовлетворения местных потребностей к лучшему благосостоянию городов».
Пред праздниками появилась в свет брошюра «Обозрение деятельности министерства государственных имуществ, в период времени с 1857 по 1861 год». Как на предмет особенного интереса мы указываем и на заключительные строки этого «Обозрения».
Пятого марта 1861 года последовала, как всем известно, высочайшая воля о применении к государственным крестьянам главных начал Положения о вышедших из крепостной зависимости крестьянах, о передаче управления ими в общие заведывающие сельскими обывателями учреждения и о преобразовании, согласно изменяющимся обстоятельствам и потребности, управления собственно вещественными государственными имуществами.
Из «Обозрения» мы наконец узнаем, что предположения эти уже представлены в главный комитет об устройстве сельского состояния и заключают в себе (мы сохраняем подлинные выражения напечатанной статьи) следующее:
1) Проект отделения заведывания государственными крестьянами от управления собственно вещественными государственными имуществами, с сокращением состава последнего сообразно уменьшению круга предстоящей ему деятельности.
2) Проект применения к государственным крестьянам тех именно начал Положения 19-го февраля 1861 года, которые могут способствовать улучшению быта сельских обывателей посредством положительного определения условия постоянного пользования ими казенною землею; посредством облегчения им возможности приобретать эту землю в собственность; посредством ближайшего означения имеющих быть отбываемыми крестьянами, за предоставленную им в пользование землю, государственных повинностей и наконец посредством предоставления им некоторых новых прав в отношении передвижения и самоуправления.
3) Подробный проект правил для выкупа государственными крестьянами предоставленных им в пользование земельных угодий и
4) Проект самой передачи управления государственными крестьянами в общие инстанции.
Прямым последствием имеющих совершиться, на основании вышеизложенных предположений, перемен в управлении государственными крестьянами должно быть преобразование самого министерства. Этот предмет обращал на себя особенное внимание бывшего министра, который признал с своей стороны необходимым, одновременно с сокращением средств административной части вверенных ему учреждений, развить сосредоточивающуюся в департаменте сельского хозяйства отрасль управления.