Статский советник по делам обольщения
Шрифт:
И тут – да, только в этот самый момент Амалия начала понимать, какую комбинацию на самом деле затеял и претворил в жизнь ее изобретательный родственник.
– Постой. Ты хочешь сказать, что все это делал нарочно? – недоверчиво спросила она. – Встреча на вокзале, цветы для Марии…
– Конечно, нарочно! Тут сложность в том, чтобы выдерживать определенную линию, но ни в коем случае не переборщить. Заодно я прикинулся близоруким, потому что близорукий мужчина внушает желание ему покровительствовать. Сначала Лина считала, что я неравнодушен к Марии. Потом она узнала, что я вручил ее сопернице цветы
– Дядя, – только и могла сказать Амалия. – Вы… Вы настоящий хитрец!
– Я хотел тебе помочь, вот и все, – ответил Казимир, скромно гордясь собой. – Конечно, будь я миллионером, все было бы гораздо проще: я бы закидал Лину деньгами и заставил бы ее бросить министра. Но мне пришлось изворачиваться и использовать неприязнь обеих дам друг к другу. Мария считала, что я неравнодушен к Лине, Лина считала, что я не прочь поволочиться за Марией, и это подхлестывало обеих. Ты любишь аукционы?
– Не очень.
– И зря, – назидательно заметил Казимир. – Иногда во время торгов можно увидеть, как из-за двух ожесточенно торгующихся людей цена на какую-нибудь рухлядь взлетает до небес, а все почему? Потому что никто не хочет уступить, а вовсе не потому, что выставленный на продажу предмет действительно кому-то нужен.
– То есть вы заставили Лину Кассини и Марию Фелис участвовать в некоем подобии аукциона? А призом, получается, была ваша благосклонность?
– Получается, что ты сравниваешь меня с рухлядью, – не без юмора заметил лучший из всех дядюшек на свете.
– Это, между прочим, было ваше выражение! Я ничего такого не говорила…
– Мне пришлось очень нелегко, – вздохнул Казимирчик. – Особенно когда гепард разорвал мой жилет. Понимаешь, все предусмотреть все равно невозможно. Я мог быть уверен только в том, что двигаюсь в правильном направлении. Вскоре соперничество за мое внимание так увлекло обеих дам, что они потеряли чувство меры.
– Дядя, – неожиданно промолвила Амалия, – я очень рада, что у меня есть вы. Честное слово.
– Конечно, ты должна быть рада, – подтвердил Казимирчик, который даже бровью не повел, услышав ее слова. – На моем месте мог оказаться кто-нибудь гораздо хуже… – Он вздохнул. – Наверное, я мог бы справиться с делом быстрее, если бы проявил больше настойчивости, но я решил не торопить события. Это Лина должна была завоевать меня, а не я ее. Понимаешь, когда все вокруг с утра до вечера только и твердят, как они тебя любят, поневоле начинаешь искать кого-то, кто не станет надоедать своими признаниями в любви. Ну и, конечно, она была не прочь увести меня, чтобы утереть нос Марии. В последний момент твой бывший коллега чуть все не испортил… Ну, а что было потом, ты уже знаешь.
– Я только одного не могу понять, – проворчала Амалия. – Почему вы сразу же мне все не рассказали?
– Если помнишь, я пытался тебе объяснить свой план, – сказал Казимирчик, и в глазах его блеснули почти такие же искорки, как у его племянницы. – Но ты отмахнулась от моих объяснений, а я не стал настаивать.
– Надеюсь, поклонники синьоры Кассини вам не слишком докучают? – спросила Амалия. – Они должны
– По правде говоря, я даже не обращаю на них внимания, – признался дядюшка. – И потом, все это скоро закончится, скоро Лина уезжает в Европу. Лично я жду не дождусь, когда смогу вернуться к Марте.
– Но вы же и так ее не бросали! – не удержалась Амалия.
– Да, но все-таки мне приходится тратить много времени на Лину, а с Мартой встречаться урывками. Жутко неудобно, – вздохнул Казимирчик. – Кстати, ее муж предложил мне войти в дело и вместе с ним продавать пиво в России, но я отказался.
– Почему? Вы могли бы заработать хорошие деньги…
– Мог бы, но не хочу, и вообще все это буза и суета сует, – отмахнулся дядюшка. – Ты чем-то расстроена? – добавил он, пытливо глядя на нее.
Первым побуждением Амалии было ответить «Нет, с чего вы взяли?» – но она подумала, что если и можно с кем-то поделиться тем, что не давало ей покоя, то только с дядюшкой.
– Утром я узнала, что с людьми, которые убили Риттера, произошел несчастный случай, – сказала она. – Они благополучно вернулись домой, все было хорошо, а потом что-то случилось с камином в спальне, и ночью они задохнулись от угарного газа.
Казимир молчал.
– Я не могу отделаться от мысли, что это Карл фон Лиденхоф добрался до них, – добавила Амалия, волнуясь. – Он ясно дал понять, что тот, кто убил его кузена, скоро пожалеет об этом.
– У тебя есть доказательства, что произошло убийство? – спросил дядюшка.
– Разумеется, нет. Но…
– Значит, это может быть убийство, а мог быть и несчастный случай, – пожал плечами дядюшка. – Насколько я понимаю, это произошло в Англии, так что пусть местная полиция с этим и разбирается.
Амалия усмехнулась:
– Я еще могла бы поверить в несчастный случай, если бы не угрозы фон Лиденхофа. Просто… Просто мне не по себе при мысли о том, что он мог счесть виновной меня, например.
Тут Казимир задал совершенно неожиданный вопрос:
– А почему бы тебе не уйти?
– Уйти? – озадаченно переспросила Амалия. – То есть оставить Особую службу?
– Ну да. Вся эта буза… – Дядюшка поморщился. – Если она в конечном счете может стоить тебе жизни, зачем она тебе нужна?
– Зачем? Может быть, потому, что я буду скучать без всего этого… – медленно проговорила Амалия.
Она могла добавить еще кое-что – что есть люди, склонные к размеренному образу жизни, которые не лезут на рожон и не ищут приключений на свою голову; а еще есть люди, которым не сидится на одном месте, которые пускаются в авантюры и для которых так называемая размеренная жизнь – острый нож. Но карета уже подъехала к гостинице, где жила Лина Кассини, и Амалия решила отложить объяснения до другого раза.
– Басаргины пригласили нас на свадьбу Сони и Левушки Меркулова, – сказала она дяде на прощание. – Я правильно понимаю, что ты не придешь, потому что терпеть не можешь всего, что связано с женитьбой?
Казимирчик подтвердил, что он будет занят – а может быть, заболеет – а может быть, окажется в этот день в другом городе – одним словом, пусть Амалия вы думает что угодно, чтобы оправдать его отсутствие, он на все готов.
– Хорошо, я извинюсь перед Басаргиными, – сказала Амалия с улыбкой.