Статья Пятая

Симмонс Кристен

Внутри меня снова затянулся тот узелок. Если бы, когда его призвали, я сказала ему забыть об МН, остаться со мной, он не был бы сейчас сломлен.

– Ты заботишься о людях, ты всегда...
– начала я, но он покачал головой, прерывая мои утешения.

– Ты - единственное, что связывает меня.

– Что ж, прости, что я не даю тебе повеселиться, - сказала я, потрясенная.

– Повеселиться?
– слабым голосом переспросил он.
– Ты думаешь... Эмбер, ты единственная живая часть меня. Все остальное - дом,

семья, моя душа - мертво. Я больше не знаю, кто я, черт возьми, такой. Если бы не ты... Не знаю.

Его голос снова прервался, и он уставился в пол, сбитый с толку и смущенный. Хоть я и открыла рот, но не знала, что сказать. Я хотела заверить его, что он все еще Чейз, и заверить себя в том же самом, но боялась: вдруг он прав?

– Иди сюда.
– Мой голос. Моя просьба. Но она удивила нас обоих.

Несколько секунд ничего не происходило, но затем нами овладела какая-то магнитная сила, которая притянула нас друг к другу. Его лицо было неуверенным, смущенным. Я увидела, что он не хотел приближаться ко мне, но не мог понять, почему оказался совсем рядом.

Он отвел взгляд от моих глаз и, к моему изумлению, нерешительно потерся лицом о мои волосы. Я чувствовала, как его дыхание согревало мое плечо. Он пах лесом и немного мылом. По всему телу пробежали мурашки.

Я провела щекой по его шее, и ощущение его кожи обдало меня ноющей болью. Ни с кем я не чувствовала себя так, как с Чейзом. Он был моим якорем во время бури, но в то же время самой бурей, и я почти всегда в один и тот же миг ощущала и уверенность, и страх. Ничто в мире не было таким сбивающим с толку и всепоглощающим, как близость к нему. Чувствовал ли он это? Знал ли?

– Я видела письма, - призналась я.
– Мои письма. Нашла их в твоей сумке.

Его голова рывком поднялась, глаза пригвоздили меня к месту, раздражение заволокло суровую открытость. Его взгляд горел силой, которую я не понимала.

А затем прорвалось.

– Прости. Мне не следовало делать этого, - сказал он.

Он отступил на шаг. Еще на один. Сунул руки в карманы и сглотнул, будто в комнате не хватало воздуха.

Он извинялся за то, что прикоснулся ко мне. Даже сожалел об этом. Я почувствовала себя маленькой и ни на что не годной и разозлилась, что он считал меня такой незначительной, когда я так о нем беспокоилась.

Что ж, я не была незначительной. Я была нужной. Если и не ему, то кому-то другому.

Я не смогла сразу придумать, как ответить. Мои глаза жгли слезы, но я не собиралась позволить им пролиться. Я как могла гордо подняла подбородок и постаралась, чтобы мой голос звучал твердо.

– Тебе нужно поспать, Чейз. Ты выглядишь уставшим. Я не буду ложиться и подежурю. Об этом тебе не надо беспокоиться.

Я отвернулась и села на кровать, не раздеваясь. Долгое время он не двигался. В конце концов лег на пол, держа в руке нож. Он даже не развернул спальный мешок.

* * *

Я

приподнялась на локтях, нависнув над его грудью, глядя на его лицо. Он провел пальцем по моему подбородку, поиграл с кончиками волос.

– Ты ведь не забудешь меня, правда?
– Я постаралась произнести это легко, чтобы он не увидел, насколько я боялась завтрашнего дня.

На мгновение его глаза прикрылись. Затем он сел, и я стала на колени. Его руки оправили мою футболку, дернув ее вниз.

– Нет, - сказал он. Его лицо потемнело.
– Не думаю, что забыть тебя возможно.

Его медленное, тяжелое дыхание, серьезность его тона сделали все слишком реальным. Я не хотела, чтобы так было. Если я только открою рот, то попрошу его остаться. Попрошу его об этом и разрушу всю его жизнь.

Мои глаза щипало. В горле образовался огромный комок. Я отвернулась, задержала дыхание и попыталась заставить свои плечи перестать дрожать, но он увидел, и, когда он коснулся моей руки, я отпрянула: меня ранило, что его не злит необходимость уйти. Он был спокойным, чтобы мне было легче.

Я ненавидела МН. Мама была права: они забирали все хорошее.

Слишком много неопределенности. Что, если я его больше никогда не увижу? Все это было за пределами моей власти. А потом меня посетило безумие, и я подумала, что, если ускорю расставание, он обязательно вернется домой. Это как оторвать пластырь, и Чейз вернется.

– Я хочу попрощаться сейчас, - сказала я, и мой голос надломился.
– Я передумала. Я не хочу ждать утра.
– Я не могла посмотреть на него. Ну и что, что я трусиха.

Его прикосновение, медленно отводящее в сторону мои волосы. Губы, опалившие мое ухо.

– Я не забуду, - тихо повторил он.

Я несчастно оперлась спиной о его грудь. Он притянул меня к себе. Его руки обхватили мое тело, колени поднялись по бокам от моих. Я почувствовала, как он вдохнул, как прижал губы к основанию моей шеи.

– Обещаю, я вернусь. Что бы ни произошло.
– Это был лишь шепот, но за ним скрывалась свирепость. Я безоговорочно поверила ему.

– Я буду ждать тебя, - сказала я.

Повернув голову, я спрятала свое влажное лицо на его плече, и он держал меня в своих объятиях до тех пор, пока дыхание мое не пришло в норму. Через некоторое время он лег рядом и сказал:

– Спи спокойно, Эмбер.

А когда я проснулась утром, его уже не было.

* * *

Чейз спал, тихо и без снов, а я бодрствовала наедине со своими жгучими мыслями. Желание отправиться в путь было сильнее, чем когда-либо. Я начала спрашивать себя, какова вероятность того, что дозор МН перехватит нас ночью. У нас могло получиться. Мы могли бы добраться до самого Льюисбурга, найти перевозчика и уже завтра быть в Южной Каролине.