Ставка больше, чем жизнь
Шрифт:
— Кто-нибудь звонил? — спросил Клос.
— Нет, господин обер-лейтенант. Я пришёл только в восьмом часу, — лукаво улыбнулся Курт.
Клос вошёл в свою комнату, бросил фуражку и плащ на кровать и поднял телефонную трубку. Попросил соединить его с полковником фон Роде.
Дежурный ответил, что господина полковника на месте нет, что об обер-лейтенанте Клосе он не спрашивал, а только сказал перед уходом, что вечером должен встретиться с инженером Круцке.
«Неужели провал?» — подумал Клос.
На пороге
— Ужин готов, господин обер-лейтенант.
— Что-то не хочется, — сказал Клос.
Однако Курт настаивал:
— Господин обер-лейтенант обедал только в казино, а там известно как кормят. От вашей офицерской еды ноги протянешь.
— Хватит, Курт, оставь меня в покое, — с раздражением ответил Клос.
Он остался в комнате один. Сел за стол. Через секунду вскочил, снова сел… И вдруг послышалось хлопанье дверей, потом раздался чей-то голос в кухне. Кто-то пришёл к Курту? Но у Курта не было близких друзей, он сторонился даже ординарцев других офицеров.
— Господин обер-лейтенант, — сказал Курт, появившись на пороге его комнаты, — к вам пришла какая-то девушка.
— Кто? — машинально спросил Клос.
— Полька, — ответил Курт.
Ординарец был удивлён. Обер-лейтенант редко принимал девушек, и тем более никогда не приходили к нему польки.
Клос тоже не сразу догадался, что это могла быть Ева.
Когда девушка вошла в комнату, Курт мгновенно исчез.
Девушка была бледная, возбуждённая. Тяжело дыша, она прислонилась к стене.
Клоса охватило чувство радости, что Ева возвратилась, но уже через минуту он был вне себя от злости:
— Зачем ты пришла сюда? Сколько раз я говорил… Я ждал тебя в условленном месте… Инженера взяли?
— Операция провалилась, очевидно, все погибли, — с трудом вымолвила Ева. — Мы попали в облаву, не успели добежать до леса.
И только сейчас Клос заметил, что девушка ранена. Она упала на пол, пыталась встать, но не смогла. Клос легко поднял её, уложил на кровать, снял с неё куртку. Девушка застонала. Она лежала с закрытыми глазами, и Клосу показалось, что Ева уже не дышит. Пульс едва прощупывался. На правое плечо была наложена примитивная повязка, уже пропитавшаяся кровью. Клос подбежал к шкафу, отыскал бинты и сделал перевязку. Девушка застонала, когда он хотел её приподнять, а потом заплакала.
— Я сейчас же уйду отсюда, — прошептала она сквозь слёзы. — Меня ранили немцы на опушке леса. Но я всё же добралась до лесного домика, там меня перевязали… Янек, Янек, зачем я пришла сюда?
Клос никогда ещё не чувствовал себя таким беспомощным. Уже наступил комендантский час, и не было никого, к кому бы он мог обратиться за помощью. Все они остались там, на лугу около леса. Сколько потребуется времени, чтобы вновь установить связь с партизанским отрядом? Долго ли может протерпеть Ева? Откуда взять врача?
В
— Обер-лейтенант Клос у себя? — Это был полковник фон Роде.
Клос забеспокоился. Что он скажет, если сюда войдёт его шеф? Он вынул из кобуры пистолет… Если застрелить фон Роде и исчезнуть… А как же Ева? Девушка ранена, ей необходима помощь врача…
Послышался голос Курта:
— Господин обер-лейтенант дома, но у него девушка.
Клос вложил пистолет в кобуру. Мгновенно расстегнул пуговицы и снял мундир.
— Значит, девушка, — проговорил фон Роде, стоя, вероятно, посредине кухни. — Полька?
— Не знаю…
Клосу показалось, что он слышит дыхание Курта. Он решил выйти на кухню.
— Красивая, — добавил Курт.
— Солдаты должны отвечать только на вопросы… Постучите!
Клос отскочил от порога, потом крикнул:
— Кто там, Курт?
— Господин полковник фон Роде! — ответил ординарец.
Клос выждал ещё несколько минут и вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.
— Хайль Гитлер! Рад вас видеть, господин полковник, но, извините, был не готов…
— Вижу, — сухо перебил его фон Роде. — Должен сказать вам, обер-лейтенант, что сейчас не слишком подходящее время, чтобы заниматься любовными утехами.
— Курт, открой-ка нам бутылку коньяка… Мы же не монахи, господин полковник. В этой проклятой стране…
Роде внимательно приглядывался к Клосу.
— Мне не нравится подобный тон у моих офицеров, — сухо сказал он. — А пить я не буду.
— Господин полковник, — продолжал Клос, — мы живём один раз!..
— Что-то я не узнаю вас, господин обер-лейтенант. — Роде говорил тихо, однако в его голосе звучала нотка угрозы. — Вы ещё будете иметь возможность повеселиться…
Клос тотчас же изменил тон.
— Что-нибудь случилось, господин полковник? — спросил он.
— Вы должны немедленно выпроводить эту девушку.
— Для этого потребуется около часа. Прошу понять меня, господин полковник.
Роде бросил взгляд на дверь комнаты Клоса, видно, хотел войти, однако не решился.
— Полька? — спросил он, почти не сомневаясь в этом.
Клос на мгновение заколебался. Сказать неправду было слишком рискованно.
— Да, полька, — ответил он сдержанно.
— Полька, — повторил фон Роде. — Поосторожнее с польками, господин обер-лейтенант. И прошу запомнить, я не люблю ни вульгарности, ни сентиментальности. Хайль Гитлер!
Клос с ординарцем остались на кухне одни. Курт по-армейски вытянулся, и Клосу показалось, что он чего-то ожидает. Объяснения? Благодарности? Указания? Клос положил руку на его плечо. У него не было времени для разговора с Куртом, который и так понял, что обер-лейтенант одобрил его поведение с полковником Роде.