Ставка больше, чем жизнь
Шрифт:
Клосу все было ясно. План действий созрел моментально. К сожалению, оставалось мало времени для выполнения приказа Центра.
5
Вилла генерала фон Болдта находилась невдалеке от центра города, в районе, который возник еще в тридцатые годы. Чтобы попасть туда, нужно было пересечь Тиргартен и оказаться на широкой аллее, спускавшейся под гору. Аккуратные, добротные, чистенькие, похожие друг на друга дома утопали в зелени садиков, огороженных с улицы металлическими сетками. Номер 58 находился недалеко. Клос притормозил
План был небезопасен, приходилось рисковать, но другого выхода не было. Он должен убедиться, что Ингрид Келд находится у генерала фон Болдта, и узнать, когда ее выпустят. Клос полагал, что разговор с генералом будет нелегким, хотя у него в руках были все козыри. Не хватило только времени, чтобы до конца расшифровать письмо к резиденту американской разведки. Клос был уверен, что именно фон Болдт связывался с Кирстховеном через Ингрид. Столп накануне доставил певице шифровку. Но вскоре генерал узнал от Шульца, который играл в этом деле немаловажную роль, что Ингрид работает на гестапо. Боясь разоблачения, генерал решил принять меры предосторожности. Может быть, даже приказал ликвидировать Ингрид. Если бы Клос был в этом уверен! Ему были известны имена немецких генералов, которые после Сталинграда вступили в заговор против Гитлера. Они с надеждой смотрели на Запад, но были готовы до конца бороться на Востоке. Клос не мог не учитывать и возможность того, что Болдт договорится с Ингрид, а может быть, даже и с Мюллером…
При встрече с генералом он решил использовать все свои крупные козыри. А в том, что они крупные, Клос убедился, поговорив по телефону с фон Болдтом. Сначала он отправился к генералу на службу. Дежурный офицер принял его с удивлением и сообщил, что фон Болдта уже нет в штабе. Он выехал домой, но звонить к нему приказано только в исключительно важных случаях. Клос потребовал немедленно соединить его с генералом.
— Сегодня я никого не принимаю, — услышал он голос фон Болдта на другом конце провода после того, как представился.
— Я по делу, которое господин генерал поручил обер-лейтенанту Столпу, — тихо, но настойчиво сказал Клос.
В телефонной трубке замолчали: старый пруссак, видимо, задумался. Потом послышалось:
— Приезжайте.
У калитки стоял солдат. Услышав фамилию Клоса, он нажал на рычаг, дверь открылась. На лестнице, ведущей к вилле, его уже ждал обер-лейтенант Столп, голова адъютанта была забинтована.
«Узнает ли он меня? — подумал Клос. — А если и узнает…»
— Господин генерал ждет, — сказал Столп.
В прихожей Клос оставил плащ, на какую-то долю секунды заколебался, взять ли с собой черный портфель, подумал об игрушке из пластика, которая лежала в нем под бумагами. Если не будет другого выхода…
Огромный кабинет, тяжелая мебель, письменный стол, большой портрет Бисмарка. На стенах портреты Гинденбурга и Клаузевица. В своих личных апартаментах генерал фон Болдт не держал портрета фюрера. Сейчас он сидел в глубоком кожаном кресле за письменным столом, угрюмый, озабоченный, монокль несколько искажал его лицо. На Клоса генерал посмотрел как на провинившегося
Обер-лейтенант понимал, что не стоит торопиться.
— Я приятель Ингрид Келд, — начал он спокойно и посмотрел на генерала. Лицо Болдта оставалось неподвижным. — Смею думать, — продолжал Клос, — что господин генерал располагает сведениями о судьбе этой девушки.
— Вы с ума сошли! — воскликнул генерал.
Клос подумал, что на его месте любой прусский офицер растерялся бы, лишился дара речи, если бы генерал разгневался. Но Клос не был прусским офицером, а неподвижное лицо Болдта возбуждало в нем лишь ненависть и презрение.
— Господин генерал может не соглашаться, — спокойно проговорил Клос — Но тогда я могу подумать, что обер-лейтенант Столп без вашего разрешения пытался проникнуть в квартиру Ингрид Келд, воспользовавшись ее ключами.
— Мои офицеры действуют только по приказу, — ответил генерал, закуривая сигару.
«Соблюдает лояльность». — подумал Клос и спросил:
— Позвольте закурить, господин генерал?
— Курите, — пробурчал фон Болдт, но сигару не предложил.
— Значит, — продолжал спокойно Клос, — обер-лейтенант Столп действовал по вашему приказу и искал в квартире Келд то, что вам нужно. Ключи от квартиры он мог получить только от самой Ингрид Келд, которая исчезла при загадочных обстоятельствах около восемнадцати тридцати.
— И что же искал, Столп? — Болдт испытывающе посмотрел на Клоса.
— Господину генералу лучше знать, — вежливо ответил Клос.
— Вздор! Не люблю инсинуаций, молодой человек.
— Может быть, гнев господина генерала, — спросил Клос, — вызван тем, что Столп не выполнил задания?
Они смерили друг друга пристальным взглядом. В жизни генерала фон Болдта еще не было случая, чтобы какой-то обер-лейтенант говорил с ним таким тоном.
— Собственно говоря, что вы хотите? — зло пробурчал генерал.
Клос усмехнулся:
— Не так много, господин генерал. Подтверждения, что Ингрид Келд находится в ваших руках, и сообщения о том, что вы намерены с ней сделать.
Генерал молчал. После некоторого колебания он предложил Клосу сигару и серебряный ножичек.
— Откуда вам известно об обер-лейтенанте Столпе? — спросил он.
— Я видел его в квартире Келд.
— Значит, это вы его так разделали?
— Да.
— Что вам еще известно?
— Многое, — ответил Клос. Он решил не раскрывать раньше времени свои карты.
— Вам ничего не известно, господин обер-лейтенант, — неожиданно сказал генерал. — Может быть, вы думаете, что вас увенчают лаврами в гестапо?
— Я не собираюсь ничего докладывать Мюллеру. Они разыскивают Келд сами.
Клос посмотрел на генерала и подумал, не допустил ли он какой-нибудь ошибки. Фон Болдт усмехнулся. Потом лицо старого пруссака изменилось, стало суровым, отталкивающим.
— Столп наговорил вам глупостей.
«Не верит, — подумал Клос, — что я нашел в квартире Келд шифровку, которую искал его адъютант».