Ставка на Босса
Шрифт:
– А может, поведает то, что ты совсем не ожидаешь услышать? – возражает Анжела.
– Моя интуиция мне подсказывает, что лучше вообще ничего не знать – пусть будет, как будет.
– Значит, передумала? – уточняет Анжела.
С тоской смотрю на дорогу и пытаюсь принять окончательное решение.
– Заехали чёрт-те куда, – ворчу я. – Лучше лежала бы спокойно дома в теплой ванне с пеной, заказала бы роллы с лососем, двойную порцию, достала бы из холодильника неоткрытый шампусик…
– Кристина, ты совсем уже? У тебя совесть есть??? – неожиданно
– Напоминаю для забывчивых – ты не согласилась, а напросилась с нами поехать! – отрезаю я, оборачиваясь к ней.
– Неважно! А теперь что? Испугалась и в кусты?
– Я испугалась??? – оскорбляюсь я всеми фибрами души.
– Да, ты! Столетнюю старушку – божий одуван испугалась!
– Я не испугалась одувана! – спорю я с Натали.
– Э-э-э, девочки, полегче! – обеспокоенно вмешивается Анжела. – Как бы вам за одувана не прилетело.
– Просто сегодня, именно сейчас, у меня вдруг включился здравый смысл! – пытаюсь объяснить я. – А это две большие разницы! Я, между прочим, адекватная, взрослая, современная женщина, финансовый директор, в конце концов! Я вообще никого не боюсь!
– А мне вообще плевать, что у тебя сегодня включилось то, что вчера было отключено! Ты меня с толку сбила! – негодует Натали. – Что мне теперь делать?
– Думай своими мозгами! – советую я. – Если они у тебя есть!
– Предательница! Вали обратно в Москву, лезь в свою ванну с пеной, жри роллы с лососем, запивай шампусиком и празднуй в гордом одиночестве свое повышение и полный крах в личной жизни! – в сердцах выдает Натали и умолкает.
Да уж, Натали рассердилась не на шутку. Такой злой я ее никогда не видела.
– Крис, я пойму, если ты соскочишь, – понимающе кивает мне Анжела. – Запомни, это только твой выбор. Я на тебя не давлю, боже упаси, это твоя жизнь…
«Это только твой выбор». Как это знакомо… Когда я улетала в Америку, в аэропорту твердила про себя как мантру эти же самые слова, эти же самые смыслы: «Я всё делаю правильно, это моя жизнь, я имею право на свой собственный выбор». И к чему привел этот выбор?
Я совершенно теряюсь и уже совсем не уверена, какой выбор будет верным в данной ситуации, и как правильно поступить, опираясь на свой горький, неудачный опыт? Эх, лишь бы еще хуже не наделать…
– Кристина, если ты передумала, – напоминает Анжела, – могу тебя сейчас высадить прямо на шоссе. Вызовешь такси и поедешь домой в ванну с пеной. Но помни! Ничего ни о себе, ни о своем будущем не узнаешь, будешь продолжать жить в полном неведении. И больше я тебя с собой не возьму.
– Да погоди ты…
Я начинаю сомневаться еще больше.
– Думай и решай скорее, а то скоро свернем с шоссе на проселочную, там место глухое, такси не вызовешь, – предупреждает Анжела.
– Натали, а ты что думаешь? – оборачиваюсь
– Ничего! – сердито буркает Наташка. – Раз решили – все вместе, значит, и едем все вместе! И никто не соскакивает. Лично я не сворачиваю на полпути, и я не трусиха, в отличие от некоторых!
– Это я сворачиваю? Это я-то трусиха???
– Ты! Ну не мы же с Анжелой?!
– Я что, просто передумать право не имею?
– Ну так вылезай из машины, раз передумала! Анжела, останови!
– Анжела, не останавливай! Я еще не передумала, я в процессе!..
Так мы спорим и голосим на всю машину как две базарные бабки, заглушая музыку. Это первая наша с Натали ссора за долгие годы дружбы.
Ох, не к добру это, не к добру…
– Анжела, останови! – наконец, решаюсь я. – Я передумала и возвращаюсь в Москву. Меньше знаешь, крепче спишь. Да!
– Поздно! Приехали уже!
Джип останавливается у железных ворот и освещает их фарами.
– Как, приехали??? – не верю я.
– Так, приехали! Я же сказала, когда сворачивали на проселочную. Но вы так орали, что не услышали.
– Твою ж мать….
Анжела три раза бибикает, и ворота автоматически открываются. Мы въезжаем на территорию, где нас приветствую два охранника. Слышно, как лают сторожевые собаки.
Я с ужасом понимаю, что дороги назад уже нет. Ну что ж, раз так – будь что будет.
Мы втроем выходим из машины. Анжела здоровается с охранниками и болтает с ними как со старыми приятелями.
Один из них проводит нас по вымощенной гранитной дорожке в большой дом из оцилиндрованного толстого бревна, похожий на большую старинную усадьбу девятнадцатого века.
В доме мы размещаемся в уютной гостиной, обставленной старой мебелью и слабо освещенной видавшим виды тканевым винтажным абажуром. С потолка свешиваются многочисленные пучки засушенных ароматных трав и сухоцветов. Через открытое окно из сада доносится пение сверчков.
Появляется женщина во всем черном лет пятидесяти и молча жестом приглашает нас к столу с настоящим советским самоваром. Стол сервирован на три персоны, то есть на нас.
– Здравствуй, Антонина, – здоровается с ней Анжела.
Та молча ей кивает и жестом приглашает за собой.
– Девочки, Антонина – глухонемая, – объясняет нам Анжела. – Вы садитесь за стол и пейте чай с баранками. А я пошла к бабе Евдокии. Да, и договоритесь, кто из вас пойдет после меня. И не переругайтесь тут! – грозит она нам пальцем и исчезает в темном коридоре вслед за Антониной.
Мы с Натали разливаем в чашки ягодно-травяной душистый чай из заварочного чайника и доливаем воду из горячего самовара. Сидим за столом и послушно пьем чай с баранками. От чая вскоре становится так хорошо, спокойно… и очень хочется спать.
Прикорнув на диванчике, я не замечаю, как засыпаю.
Через какое-то время меня будет Натали:
– Твоя очередь идти к бабе Евдокии.
Спросонья я не сразу соображаю, где я, и с недоумением осматриваюсь.
– А ты уже у нее была?