Ставка на мертвого жокея (сборник рассказов)
Шрифт:
– - О'кей, Берти, мальчик. Пойду к кассе.
Поставил десять тысяч франков -- опережение на нос; ставки показались вполне приемлемыми -- семь к одной. Смит поставил двадцать пять тысяч франков. Вместе подошли к трибуне, забрались на самый верх. Лошади уже выходили на беговые дорожки. Народу немного, а на такой высоте, где оказались они, и вовсе никого.
– - Ну, Ллойд,-- начал Смит с серьезным видом,-- ты изучил карты?
– - Да, посмотрел.
– - Ну и что скажешь?
– - Очень хорошие карты.
Смит бросил на него острый взгляд; долго размышлял,
– - Зачем водить меня за нос? Ты ведь понимаешь, что я имею в виду. Решился?
– - Я...-- начал было Барбер, глядя вниз, на пущенных легким галопом лошадей,-- скажу после скачек.
– - Ллойд!
– - крикнул ему кто-то снизу, с правой стороны.
Барбер повернул голову: по лестнице, тяжело ступая, поднимается к нему Джимми Ричардсон -- собственной персоной. Толстячок, пухленький, как ребенок,-- парижская кухня не пошла ему впрок, ничуть не похудел. Тяжело дышит, полы расстегнутого пальто развеваются, демонстрируя всем пиджак в клетку; спешит к Барберу...
– - Ну, как поживаешь?
– - произнес он, задыхаясь, когда поравнялся с ними, и шлепнул Барбера по спине.-- Увидел тебя снизу и подумал -- нет ли у тебя надежной подсказки на этот заезд. Сам никак не вычислю, все это меня просто убивает целый день. Я такой недотепа в скачках с препятствиями...
– - Хэлло, Джимми!
– - радушно приветствовал его Барбер.-- Познакомьтесь: мистер Ричардсон -- мистер Смит.
– - Очень рад с вами познакомиться! А как правильно пишется ваше имя?
– Ричардсон первый громко заржал над своей шуткой.-- Послушай, Ллойд, скажи честно: ты что-нибудь знаешь или нет? Морин убьет меня, если я вернусь домой пустым.
Барбер бросил вопросительный взгляд на Смита -- тот доброжелательно разглядывал Ричардсона.
– - Ну, вот мальчик Берти говорит -- кое-что слышал.
– - Мальчик Берти,-- Ричардсон так и обратился к Смиту,-- очень прошу вас, если...
На губах у Смита появилась тонкая улыбка.
– - Номер пять как будто выглядит совсем неплохо. Но поторопитесь -через минуту старт.
– - Номер пять,-- повторил Ричардсон.-- Вас понял. Скоро вернусь.-- И галопом понесся вниз по бетонным ступеням -- полы пальто развевались за спиной.
– - Этот парень, скорее всего, душа доверчивая, а?
– - поинтересовался Смит.
– - Единственный ребенок в семье,-- пояснил Барбер.-- С тех пор так и не может преодолеть в себе этого недостатка.
Смит вежливо улыбнулся.
– - Откуда ты его знаешь?
– - Летали в одной эскадрилье.
– - В твоей эскадрилье?
– - недоверчиво переспросил Смит, глядя вслед быстро уменьшающейся в размерах фигуре.-- Тоже пилот?
– - Угу.
– - Хороший пилот?
Барбер пожал плечами:
– - Лучшие погибли, а худшим достались все медали полкового ящика.
– - Чем он занимается в Париже?
– - Работает в какой-то фармацевтической компании.
Ударил гонг -- лошади помчались к первому препятствию.
– - По-моему, твой друг опоздал.-- Смит поднес к глазам бинокль.
– - Да, скорее всего,-- согласился
Лошадь под пятым номером упала, не преодолев четвертого препятствия. Сначала вырвалась вперед, вместе с еще двумя лошадьми, но вдруг упала на землю и покатилась. Основная группа обошла ее по сторонам. Четвертое препятствие в самом дальнем конце дорожки, и отсюда трудно сказать, что там произошло. Однако через несколько секунд кобыле с трудом, но все же удалось встать на ноги, и она на легком галопе поскакала за остальными, волоча за собой разорванные поводья. Барбер заметил, что жокей все еще неподвижно лежит на земле -- в неловкой позе, лицом вниз, голова оказалась под плечом.
– - Деньги потеряны,-- спокойно констатировал Смит; отвел бинокль от глаз, вытащил из кармана кипу билетов, разорвал, бросил на бетонную скамью.
– - Дай-ка мне твой бинокль!
– - Барбер протянул руку.
Смит, сняв через голову кожаный ремешок, передал бинокль. Тот настроил его порезче на далекое препятствие, где все еще не двигаясь лежал жокей. К нему подбежали двое, перевернули его на спину... Вот обе фигуры, склонившиеся над безжизненным телом в рубашке со звездами темно-бордового цвета, в фокусе. Даже в бинокль видно, как двое отчаянно суетятся, делая какие-то непонятные движения. Наконец, они подхватили жокея с обеих сторон и неловко побежали со своей ношей прочь с ипподрома.
– - Черт побери!
– - выругался Ричардсон, снова с трудом преодолев подъем на верх трибуны.-- Окошко закрылось, как раз когда я...
– - Напрасно жалуетесь, мистер Ричардсон,-- утешил его Смит.-- Все мы оступились у четвертого препятствия.
Ричардсон расплылся в широкой улыбке.
– - Ну вот, первое везение за весь день!
Внизу, перед трибуной, лишившаяся наездника кобыла лавировала, бегала рысцой по дорожкам, а за ней гонялся грум1, пытаясь схватить ее за разорванные поводья.
Барбер следил в бинокль за действиями двоих, пришедших на помощь жокею: они вдруг положили его на траву, один опустился на колени, приложил ухо к шелковой жокейской рубашке, постоял с минуту в такой позе, поднялся. Вновь двое подняли неподвижное тело и понесли не торопясь,-- похоже, теперь нет нужды в спешке.
Барбер вернул бинокль Смиту.
– - Пойду домой. С меня на сегодня хватит спортивных состязаний.
Смит метнул в него острый взгляд; поднес бинокль к глазам и стал пристально следить за двоими, которые несли жокея. Потом положил бинокль в футляр и, повесив его на тонком ремешке на плечо, хрипло сказал:
– - Здесь погибает, по крайней мере, один жокей в год. Ничего неожиданного в таком виде спорта. Я отвезу тебя домой.
– - Что, этот парень умер?
– - спросил Ричардсон.
– - Он был слишком стар,-- пояснил Смит.-- Слишком долго занимался этим делом.
– - Свят-свят!
– - запричитал Ричардсон, глядя вниз, на дорожки.-- А я-то жалел, что опоздал поставить на него! Подсказка называется!
– - скорчил по-детски оригинальную гримасу.-- Ставка на мертвого жокея.
Барбер уже спускался по лестнице.