Ставка в чужой игре
Шрифт:
Я достал из лотка факса лист чистой бумаги, написал на ней строчку и сложил лист пополам.
– Порты как будто в порядке, – сказал я через всю комнату Джеку.
Это была условная фраза, означавшая, что пора уходить.
Я направился ко второму выходу мимо пустого офиса исполнительного вице-президента, руководившего этим отделом. Он сейчас находился в Вашингтоне: начальник отдела всегда присутствует на заседаниях комиссии. Поэтому я и подбросил камеру в офис его заместителя. Я уронил листок на пол и подтолкнул его под дверь.
Глава 45
– Я
Полиция Федрезерва уже достигла двери.
Мы быстро пошли, а затем и побежали ко второму выходу и выскочили на лестницу.
– Стоять! – гаркнул кто-то за спиной.
Я оторвал от стены трубу кабелепровода и заклинил дверь, уперев второй конец в лестницу. С другой стороны застучали копы.
Мы сбежали на этаж ниже. Тут повсюду стояли камеры. Из заявок на подряд и тендеров на реконструкцию я знал, что у камер на каждом третьем этаже есть панель доступа.
Полицейские Федрезерва, сидевшие за мониторами, были очень крутыми. Сами камеры – пуленепробиваемыми. Контракты на заполнение банка всевидящими глазами обошлись в десятки миллионов долларов. А провода, соединяющие эти камеры? Они находились в коробке из тонкого листового металла, закрытой на двухдолларовый рамочный замок.
Мы укрылись в дверном проеме. Джек достал из сумки лазер-брелок и направил его луч на камеру. Это ее ослепит, но за пультом обязательно заметят подсветку.
– Может быть, я смогу проползти наверх и разбить ее? – предложил Джек.
– Дай сумку.
Он повиновался. Я достал из нее папку, вытянул заглушку на корешке и вытряхнул на ладонь отмычки. Пустив в ход «гребешок», я с третьего захода открыл коробку.
– Они явятся в любую секунду, – сказал Джек.
Я увидел целый клубок проводов.
– У камеры, наверно, красный, – предположил я.
Такой подробности в заявках на реконструкцию не было.
– А по-моему, зеленый.
– Уверен?
– Нет.
Камера находилась в черном куполе из дымчатого стекла, и это означало, что она поворотная, с переменным фокусным расстоянием. Такой же эффективной пугалкой стал бы и пустой купол, потому что из-за него невозможно понять, когда за тобой наблюдают. Большинство камер с подозрительно мигающими красными лампочками – фальшивки, предназначенные для отпугивания плохих парней, и дешевле настоящих.
Тем не менее, когда зеленый луч лазера пронзил дымчатое стекло, я увидел, что камера внутри медленно поворачивается из стороны в сторону, отслеживая лестничный пролет.
Я повернул гайку, крепящую зеленые провода, и медленно разделил медные проволочки. Внезапно завыла сирена пожарной тревоги, замигали лампы. Я быстро соединил и закрепил провода.
– Ладно, красный.
Я вытянул красные провода. Лестница погрузилась во мрак. Я трудился в темноте, пока мне не удалось соединить провода и закрепить их
– Синий?
– Синий, – кивнул Джек.
Я вытянул синий и проверил результат по лазерной подсветке. Камера остановилась.
– Какой выход? – спросил брат.
– На Мейден-лейн.
Тот находился на северной стороне здания этажом выше, чем выход на Либерти-стрит. Мы помчались вниз по лестнице, пока у меня не загудели ноги, и остановились перед дверью, выводящей в задний вестибюль, через который мы вошли в первый раз. Обычно там возле пропускных кабинок стояли четыре копа, но теперь мы увидели целую стену в черной униформе. Ясно: объявлена тревога. Шансов у нас нет. Но почему именно сегодня такие меры безопасности? Может, полицию вызвали Линч и Блум?
Мы спустились еще на этаж, в большего размера южный вестибюль – старый общий вход в банк. Я выглянул в окно. На улице ситуация оказалась еще хуже.
– Блин, и что нам теперь делать? – спросил Джек. – Уходить туннелями?
Я вспомнил распланированные варианты отхода.
– Там все наглухо закрыто. Если приблизимся к хранилищу, станет только хуже. Надо добраться до грузовой эстакады. Это единственный выход.
– Там у них четыре копа.
Я услышал на лестнице топот ног, попискивание рации. Полиция.
– Это наш последний шанс. Пошли.
Мы поднялись на этаж, навстречу копам. Я вырубил камеры и здесь, после чего мы свернули с лестницы в правый коридор. Сотню футов тот шел прямо, затем поворачивал налево. Таким путем мы выйдем к грузовой эстакаде.
Я услышал, как сзади открылась и захлопнулась дверь. Мы свернули налево. Полиция приближалась. Мы вышли в длинный и широкий проход, ведущий к эстакаде. Здесь была только одна добавочная дверь, впереди и справа, в нише глубиной около двух футов.
Я зашагал по проходу, но не успели мы пройти и двадцати шагов, как я заметил в дальнем конце прохода, футах в двухстах между нами и выходом, ствол штурмовой винтовки. Потом еще два.
Это были спецназовцы, и шли они в нашу сторону. Мы замерли, потом метнулись в нишу. Я подергал дверную ручку. Заперто, а времени вскрывать замок нет. Мы в ловушке. В любую минуту мимо пройдут или копы, или спецназовцы и нас увидят. Нам конец.
Бег по лестнице разбередил швы на спине. Я слышал попискивание раций и переговоры шедших по нашим пятам копов. Они приближались и вот-вот минуют поворот коридора.
– Эй! – донесся крик со стороны спецназовцев. – Вас не должно быть в этом коридоре!
Они нас увидели. Я еще раз взглянул на замок. Наверное, лучше сдаться, чем удивить вооруженных дуболомов в боевом снаряжении. Я посмотрел на Джека. Тот покачал головой.
– Полиция Федерального резерва! – отозвался кто-то из преследующих нас копов.
Должно быть, они уже миновали поворот коридора и стояли неподалеку.
– Идет спецоперация, этот коридор должен быть чист. Проводится отгрузка золота. Разве вам не сообщили?