Стая
Шрифт:
— Хорошо, кисни здесь, — сказал он Грейвольфу. — Если передумаешь, я наверху.
Он поднялся с нижней палубы и миновал лабораторию. Она была закрыта. Он подумал, не заглянуть ли туда. Может, встретит там Йохансона. Ему не терпелось узнать о деле подробнее. Но потом передумал и поднялся выше, к ангару, чтобы бросить взгляд на эту пресловутую стену.
Но не успел.
Едва ступив в ангар, он увидел Вандербильта и Андерсона, выходящих на наружную платформу.
Внезапно его охватило нехорошее предчувствие. Что они здесь делают?
И куда, собственно,
Бездна
Ревел западный ветер. Он дул с ледников, гнал вдоль корпуса «Независимости» огромные волны и вытягивал из моря последние остатки тепла.
У поверхности всё бурлило, но на глубине царил покой. Ещё несколько месяцев назад в этом месте в глубину обрывались потоки ледяной, отяжелевшей от соли воды. Теперь к морю примешались пресные воды быстро тающей полярной шапки льдов. Гигантский североатлантический насос, который называли лёгкими Мирового океана — потому что вместе с остывшей водой на глубину попадали огромные количества кислорода, — медленно, но неуклонно останавливал свою работу. Конвейер морских течений замирал, потоки, несущие с собой тропическое тепло, замедлялись.
Но хотя каскады падающей воды уже не обнаруживались, некоторое количество холодной воды уходило вниз, падая на дно Гренландского бассейна.
На глубине трёх с половиной тысяч метров тьма уступила место синему свечению.
Оно растянулось на громадную площадь: тонкостенная труба прикрепилась ко дну бесчисленными студенистыми присосками. Внутри трубы двигались миллионы щупалец, словно луг из синхронно колеблющихся водорослей. Они проталкивали куски белого вещества в направлении какого-то крупного предмета. Голубого свечения едва хватало, чтобы различить контуры этого предмета — два открытых купола затонувшего «Дипфлайта».
Организм наполнял батискаф кусками белого льда. Его вошло внутрь не так много. Часть трубы отделилась, опустилась на батискаф и окутала его. Прозрачное вещество сомкнулось вокруг корпуса, уплотнилось и прижало купола. К образованному плотному пузырю подводился длинный тонкий шланг.
Шланг начал пульсировать. Через него прокачивалась вода. Вода издалека. Тонкостенный эластичный шланг засасывал её от грязевого вулкана у норвежского побережья — и закачивал в органический резервуар, окружавший батискаф. Тёплая поэтому более лёгкая вода приподняла пузырь со дна.
Белые куски гидратного льда среагировали мгновенно. Клетки кристаллов растопились. Сжатый в них метан взрывообразно увеличил свой объём в 165 раз, заполнил «Дипфлайт» газом и надул органическую оболочку. Желейный кокон отсоединился от шланга и герметично замкнулся. Ни один пузырёк газа не мог ускользнуть. Весь его объём устремился вверх, вначале медленно, затем — по мере уменьшения давления воды — всё быстрее, волоча за собой заключённый в пузырь батискаф.
Лаборатория
Уивер,
В лабораторию вошла Ли в сопровождении Пика.
— Вы никуда не пойдёте, Карен.
— Джуд, — прокряхтел Рубин. — Как вы вовремя! Уберите от меня эту сумасшедшую.
— Молчите уж, — прикрикнул на него Пик. — Сами создали проблему.
Ли улыбнулась.
— Скажите честно, Карен, — сказала она задушевным тоном. — Вам не кажется, что вы отреагировали несколько преувеличенно?
— С учётом того, что рассказал Мик? — Уивер помотала головой. — Нет, не кажется.
— Что же такого он вам рассказал?
— Он пообещал нам цепную реакцию, вызванную ядом из торпедных гильз «Дипфлайта-3». Кстати, он упомянул, что вы собираетесь выйти в море с ним вдвоём. Через полтора часа.
— Тс-с, — прошептала Ли и шагнула к ней. Уивер зажала Рубина и с силой рванула его назад. Оливейра застыла у лабораторного стола. Она всё ещё держала в руках штатив с мензурками, в которых был экстракт феромона.
— Вы знаете, Мик Рубин, возможно, один из лучших биологов мира, но он страдает комплексом неполноценности, — сказала Ли. — Ему так хотелось прославиться. Мысль, что его имя будут помнить многие поколения людей, сводила его с ума. Этим объясняется его преувеличенная болтливость, но уж простите ему. Рубин собственную мать продаст за крупицу славы. — Она остановилась. — Но это больше не играет роли. Поскольку вы знаете, что мы задумали, придётся и вам объяснить необходимость, которая за этим стоит. Я делала всё возможное, чтобы не доводить дело до конца, но поскольку теперь уже все всё знают, у меня нет выбора.
— Будьте благоразумны, Карен, — умоляюще сказал Пик. — Отпустите его.
— Ни в коем случае, — ответила Карен.
— Он нам нужен. А после поговорим.
— Нет, разговоров больше не будет. — Ли достала свой пистолет и направила его на Уивер. — Отпустите его, Карен. Немедленно, или я стреляю. Это моё последнее слово.
Уивер глянула в чёрное дуло.
— Вы этого не сделаете, — сказала она.
— Вы совершаете ошибку, Джуд, — хрипло сказала Оливейра. — Нельзя применять этот яд. Я уже объяснила Мику, что…
Ли взмахнула пистолетом, направила его на Оливейра и выстрелила. Оливейра отшвырнуло к лабораторному столу, и она сползла по нему на пол. Штатив с мензурками выскользнул из её рук. Секунду Оливейра непонимающе смотрела на дыру в своей груди, потом её глаза остекленели.
— Что вы делаете! — воскликнул Пик. Оружие снова нацелилось на Уивер.
— Отпустить! — рявкнула Ли.
Наружный лифт
— Доктор Йохансон!