Стая
Шрифт:
Обрадовался, что ничего не почувствовал. Ничего, кроме отвращения. Боялся посмотреть в глаза матери, но, взглянув в них, мать в этой женщине не узнал. На него смотрели чужие глаза из другой реальности. Не его реальности. Это принесло такое невероятное облегчение, что вопрос, который он задал, стал вдруг совершенно неважным.
— А что — испугались? — противно захихикала она. — Пошутила я, чувство юмора у меня такое. Вишь, вмиг принёсся выяснять, что к чему. Может, и деньжат тогда матери подкинешь. Сам-то, смотрю, недурно где-то
— Иди работай, — отрезал Денис и вышел из дома.
Вышел и, глубоко вдохнув влажный воздух, почувствовал, как что-то теплое растеклось по венам, и бешено забился пульс в висках.
Все слова. Пустые слова. И это хорошо. Это просто прекрасно…
Обратно летел на безумной скорости. Хотел в душ. Горячий. Хоть в кипяток. Лишь бы смыть с себя отвратительный мерзкий запах, которым, казалось, за минуту пребывания у родительницы весь насквозь пропитался. И взгляд ее смыть, и голос, звучащий в ушах. Все с себя смыть — все случайные чувства и впечатления. Чтобы на душе холод и сердце гранитом. Теперь никак иначе.
А потом за Юлькой. Нет, сначала вещи, в которых был, в химчистку. А потом можно и за Юлькой…
ГЛАВА 45
— А мы поженимся? — мягко произнесла Юля. Как будто промурлыкала. Поправила на себе тунику. К слову, белая, прозрачная, почти как марля, она совсем не скрывала округлых прелестей загорелого тела. К чему Юля, собственно, не стремилась.
— Поженимся, — ответил он со вздохом удовольствия. Голая спина под ее теплыми руками покрылась мурашками.
— И ты мне купишь кольцо с бриллиантом? — Легонько пробежала пальцами вниз вдоль позвоночника и снова вверх, надавливая, чуть вжимая ладони в кожу.
— Ты уже вся в бриллиантах. С ног до головы.
И то правда. Денис ее буквально осыпал драгоценностями. На ней и сейчас было кольцо с внушительным бриллиантом — подарок на восемнадцатилетие. Она его носила на правом безымянном пальце и никогда не снимала.
— Мне нужно специальное, — прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Если бы Денис только видел на ее лице это хитрое выражение, этот лукавый взгляд, эти полные смеха глаза…
Юля поерзала, удобнее устроившись на крепких шауринских ягодицах. Собранные волосы снова выскользнули из узла и рассыпались по плечам. Мешают. Убрать бы их основательно, да не хотелось прерывать свое столь приятное занятие.
— Будет тебе специальное. И букет красно-белых роз. Сто штук. Как ты любишь. — Голос ровный, дыхание спокойное, глаза закрыты. Юля едва касалась кожи.
— И дом на берегу моря? — Принялась с воодушевлением проминать ему плечи. Может и не совсем правильно, конечно, не профессионально, но Денису нравилось. Это самое главное.
— Хоть
— Не надо мне на Северном полюсе. Я хочу на берегу моря.
— Будет тебе на море.
— И еще один, где-нибудь поближе к родителям.
— Ни за что на свете. Чем дальше от твоих родителей, тем лучше. Желательно в другом городе, а лучше всего в другой стране.
— Блин, а все так хорошо начиналось, — шутливо изобразила разочарование. — Шаурин, у тебя, случаем, не температура? Это же ужас какой-то, ты на все согласился. Почти на все.
— Точно, — чуть шевельнулся, согнул руки в локтях и подложил ладони под подбородок. — Наверное, уже успел подхватить какую-нибудь экзотическую лихорадку.
— А, может, это любовь?
— Может. А еще — чересчур жаркое солнце, ничегонеделанье, тишина, алкоголь и много секса.
— Да, когда я сверху, ты на все согласен. А если серьезно, не думала, что ты сможешь вот так оторваться от всего. Нам с мамой, например, всегда очень трудно было оторвать отца от его дел.
— Я себе поклялся, что буду вести себя как животное: только есть, пить и заниматься с тобой любовью. И все.
— Да, — засмеялась Юля, — ты очень стараешься следовать задуманному. И мне это нравится.
— Мне нужен отдых, я не хочу шляться по экскурсиям, не хочу жить в шумном отеле, не хочу валяться на пляже со всеми.
— Все правильно, у нас всего десять дней. Если мы будем шляться по экскурсиям, то мне нечего будет вспомнить.
Теперь засмеялся Денис. Юлька сползла с него и завалилась рядом на бок.
— Пить хочешь?
— Умираю от жажды.
— Будешь лимонад?
— Нет, там на столе мой остывший зеленый чай. Я допью.
— А, может, шампанского?
— О, нет, — отказалась. — Шампанского точно нет. А то мне свою печень придется здесь оставить.
Денис поднялся с кровати. Не очень быстро и совсем неохотно, но оторвался от белоснежных простыней, к которым, кажется, прилип в истоме, и ушел на кухню.
Юля повернулась на живот и с тоской подумала, как трудно будет покидать это чудесное место. Этот маленький мир, утопающий в пышной экзотической зелени и пронизанный чувством бесконечного единения.
Они жили на вилле — изолированно от внешнего мира и далеко от городской суеты. Сама атмосфера дома, его интерьер, наполненный Балийскими артефактами и этническими мотивами, еще больше подчеркивали оторванность от реальности. Такое необычайно приятное уединение. И такое долгожданное.
Денис все так быстро устроил, что Юля до самого последнего момента не могла поверить в происходящее. Все ждала какого-то подвоха. Какой-нибудь неожиданности, которая нарушит их планы. Но нет. К ее бесконечному счастью, ничего такого не случилось. И вот уже несколько дней они принадлежали только друг другу, и никто не нарушал их покой. Кроме обслуживающего персонала. Да и то в первой половине дня.