Стажер Ли Су Джин
Шрифт:
— Был у нас как-то случай…
Разговор моей предполагаемой новой сестры и медсестры продолжался. А вот моё понимание, где и за каким чёртом, я здесь нахожусь, к сожалению, не сдвинулось и на дюйм.
Оказался я…? Проснулся…? В общем, пришёл в себя я чуть больше часа назад в этом же месте, лёжа на больничной кровати. Аппаратура, вопреки канону пищать не начала. Да и, в тот же самый момент, шальной посетитель в палату дверь не открыл. Так что некоторое время для того чтобы освоиться у меня было. Но вот разобраться в происходящем я так и не смог.
Первые минут десять, я просто рассматривал свои руки, ногу в шине, ощупал
Смотря на отражение незнакомого мне молодого парня, я всеми силами старался собрать свои мысли в кучу.
Не получилось.
И на краткое время накатила паника.
Психовать мне быстро наскучило, и я решил поискать возле себя телефон.
Поиски основного доступа к информации начались под подушкой и плавно сместились к прикроватной тумбочке — выводом было, что его рядом нет.
А ещё я устал. Скорее всего, от нервов.
А потом стало как-то так пофиг на всё… И навалилась апатия.
Так что вид того, как я гипнотизирую, выключенную на стене, плазму, застала самая младшая из четвёрки моих посетителей. Зайдя в палату с накинутым на плечи халатом, девушка ахнула и выбежала обратно, чтобы вернуться уже с той, что постарше.
Корейский, как вербальную форму общения населения Южной Кореи я понимал хорошо, хотя бы потому, что тесно работал с корейскими компаниями в прошлом. Но мои знания, как оказалось, никак не включали их интерпретацию знакомого мне языка. Если вкратце, то комната наполнилась смесью испанской экспрессией, индийскими слезами счастья и итальянскими возгласами, разобрать которые, знания ни одного из известных мне языков не помогало. И вот когда девушки поняли, что моя на них реакция не вписывается в рамки их ожиданий, взволновались особенно сильно и, прибегнув к здравому смыслу, наконец-то, позвали врача. Теперь мы здесь.
Нет, то, что я оказался в другом теле или возможно, что даже и в новом мире, это понятно. Строить из себя умственно отсталого и скидывать всё на галлюцинации — глупо. Но во всём же должен быть здравый смысл, так ведь?
Ну вот, допустим, есть бог, и он по аналогии с вымышленными фэнтези, посылает условно избранных людей, обладающих особыми способностями, в другой мир. Возможно это? Ну, пусть будет да.
Тогда должна быть причина. Миру по всем канонам жанра, должно угрожать зло, в виде короля демона или ему подобным. В конце концов, у событий есть причина и следствие.
Да и взять меня. Где разговор с богом? Где обязательная сакральная пропаганда о предназначении? Где угрозы и обещание награды в конце пути? А ТЗ с чётко расписанными пунктами о том, кто именно король демонов, чем он угрожает миру и строгие требования от заказчика? Ну и наконец почему пропустили, наделение особенной силой, чтобы я смог его одолеть?
Я же в обычном мире жил, и все мои способности точно без приставки супер. Единственный и крайне тупой способ для меня приблизиться к злодею, желающему уничтожить мир, — это устроится к нему на работу аналитиком данных, бухгалтером, ну или в крайнем случае предложить ему маркетинговое интернет-продвижение с созданием нужного образа, с целью улучшения репутации и убеждение в правильности концепции у целевой аудитории в интернете и соцсетях.
Силы зла всегда выглядят более стильно, с этим я точно смогу работать.
А
— А у нас здесь… — обратился я к доктору, который стоял ближе всех ко мне, и обвёл красноречивым взглядом пространство. — Есть короли демонов? — в данный момент, апатия у меня не прошла, так что мне было как-то плевать, что обо мне подумают.
По добродушному и задумчивому взгляду, которым доктор меня одарил, я понял, что королей демонов у них нет, а ещё то, что доктор начал склоняться к мысли, что проблемами с памятью моя ушибленная головушка не ограничилась. В любом случае программу по спасению мира можно сворачивать и выбрасывать в мусор.
— А интернет? — вопрос для меня важный и, можно даже сказать, жизнеопределяющий.
Доктор выражения лица сменил и как профессионал вычленил для себя важное.
— Значит, об интернете ты помнишь, и как минимум часть общих знаний, не относящиеся к твоей личности у тебя тоже, кажется, сохранились, — вернулся мужчина к блокноту, перейдя на неформальную форму обращения. — Но чтобы окончательно в этом убедиться, я, пожалуй, продол…
— Да не бросала его никакая девушка, — мы с доктором из-за возросшего шума оглянулись на трёх женщин. Та, что постарше и являлась, в моём представлении, первой претенденткой на звание матери реципиента, просто переводила обеспокоенный взгляд от доктора на меня. А вторая, кажется, совсем забыла, зачем здесь находиться и, перейдя уже на громкий шёпот, вела бурную дискуссию с медсестрой.
— Простите, — повернувшись к посетителям, врач обратил внимание на себя. — Госпожа Ли, не могли бы вы мне помочь и подождать со своей дочерью в коридоре, а я, в свою очередь, проведу полноценный осмотр вашего сына. Как только я закончу, мы с вами сможем поговорить. Вы сможете навестить его немного позже.
— Конечно, доктор Ким, — смотря прямо в глаза доктору, отчего мужчина, кажется, даже смутился, кивнула женщина. — Скажите только, с Су Джином всё будет в порядке?
Доктор, в свою очередь, посмотрел на меня, встретив уже мой заинтересованный взгляд. Ну а что? Мне тоже было интересно, что он скажет.
Глубоко вздохнув, врач, как мог, успокоил женщину.
— Так или иначе, и если говорить о его физическом здоровье, то да. Худшее позади, и ваш сын скоро поправится. А вот насчёт его памяти… Ясно станет, только после более детального опроса и длительного наблюдения. Но я, в свою очередь, могу вас заверить, что мы сделаем всё, что в наших силах.
Наверное, он имеет в виду, что сходит в церковь и свечку поставит. Обещаний моей семье доктор никаких не давал, ну а я и так понимал, что нет там, в моей голове, чему возвращаться.
Оставшись наедине с доктором, разговор пошёл пободрее. Мужчина вернулся к вопросам, которые как врач должен был задать, начиная от того, как я себя чувствую и что болит, и до тех, которые касались последних событий и воспоминаний. Но как оказалось, о последнем больше пришлось рассказывать ему, чем мне.
Итак, что мы имеем? Мою новую шкурку зовут Ли Су Джин, мне семнадцать лет, и учусь я в выпускном классе. По пути к какому-то там агентству (доктор деталей не знал) попал в аварию. В ней я раздобыл небольшую трещину в голени и черепно-мозговую травму, а именно чуть не проломленный затылок, который пришлось зашивать, выбрив мне волосы сзади. Сейчас там на ощупь была гематома, прикрытая плотным медицинским пластырем и марлей.