Стажер Ли Су Джин
Шрифт:
Вот и выйдет форс-мажор, на основании которого, я вполне смогу избавиться от сразу двух документов. Ну или не смогу… RM точно свяжутся с комиссией КСС и постараются избавиться от меня. А вот те, вполне могут определить меня на лечение, а потом устроить в другое агентство. Здесь неизвестность.
Здравый смысл и бюрократия, вообще понятия редко совместимы. И решение может зависеть только от того, за что они получают премии, а за что штрафы.
И что самое главное, я этим вообще ничего не добьюсь. Разорву я контракт, или устрою
А по-другому я пока что на музыке не заработаю. Мелодия и текст, вот что у меня в голове. Но кто будет петь? Концептуально, и с большим сомнением, я даже могу допустить вариант, где я буду делать это и сам. Но… Это вообще отдельная тема для размышлений. Здесь и сейчас я петь не умею.
Выложить мелодию, на какую-то платформу? Ну так её в худшем случае не заметят, а в лучшем просто украдут и слегка переделают. И даже если я выиграю в суде, мне заплатят штраф, но кто первый спел — того и слава, а значит, и деньги.
Я даже имя так себе не смогу сделать. Никому нет дела, у кого там украли первоначальную мелодию и выпустили хит.
Плюс ко всему, не стоит забывать, что технологический уровень этого мира, это где-то минус десять лет от моего времени, а значит, и продажа физических носителей, это основной доход от музыкального производства. Ни о каком Spotify и речи ещё не идёт, и цифровые платформы, такие как Ютуб только набирают обороты.
Поэтому вместо того, чтобы идти напролом, создавая ещё больше проблем, а не решая их, гораздо выгоднее было воспользоваться ситуацией.
Корневой контракт, в сторону. Его я вообще не видел смысла разрывать, потому что с мотивацией Ним Сока его заключить, был полностью солидарен. Терять два года в корейской армии, не горю желанием совершенно.
Что же до контракта с агентством? В нём был один важный нюанс. Сейчас он был заключён со мной как со стажёром, но вот при дебюте, его должны были переподписать на совсем новый. Да, такой механизм создан, для установки новых сроков, совместной работы айдола со своим агентством, гонораров и прочих условий. Но меня интересовал не дебют, а само существование такой опции. Единственное, что мне нужно было изменить, так это циферку семь. Остальное уже не критично.
Именно для этого я и позвал менеджера Кана, на разговор. Я хотел посмотреть, минимум и максимум в разбросе цифр, при переподписании. И… RM здесь меня «не разочаровала». Эта шарашкина контора вообще не имела своих композиторов, или авторов текстов. Они работали с авторами других агентств или пользовались тем, что их айдолы сами писали себе музыку. Из производственного состава в их штате были только аранжировщики.
«Но тогда, что с авторскими отчислениями пусть уже для самих артистов, если они сами себе
И мужчина, изобразив на лице детскую непосредственность, своими словами, напомнил, что я нахожусь в не где-нибудь там… А в Корее. Здесь айдолы и справедливость — это слова, которые чаще всего идут параллельно друг другу.
«Так песни же они пишут, сами для себя.» — искренне удивился он моему вопросу. — «Чем лучше песня, тем больше они на ней заработают гонораров. Да и переплачивать какому-то одному участнику группы, это верный путь к разжиганию конфликта внутри слаженного, трудового коллектива».
«Восхитительная логика», — подумал я в то время. — «А главное, какая же она, чертовски удобная!»
Действительно, если айдолы и так пишут песни за бесценок тогда зачем кого-то там нанимать и тем более им доплачивать?
Но задав ещё несколько вопросов, я понял, что не всё так мрачно. Пусть не в RM, но практика работы с композиторами в Корее была. Их не было у RM. И здесь передо мной вновь появилось два пути.
Первый — это изменить ситуацию в самом агентстве и стать у них первым.
Второй — добиться смены агентства и переподписать контракт уже с ними.
И чтобы я ни выбрал, начальный путь у меня один. Мне нужно было показать, свою коммерческую стоимость. Другими словами, прийти уже с готовым продуктом и банально договориться. «Вот песня, её написал я. Теперь хочу продать. Но за семь процентов, я только на кнопку „Удалить“ могу нажать. Что будем делать, господа?» Не так утрировано, но общий посыл где-то рядом.
И вот сейчас, чтобы начать реализацию своего плана, я шёл в один из крупнейших магазинов музыкальных инструментов Сеула.
///
Найдя парное зеркальное здание, свечки которого были объединены стеклянным мостом, я увидел нужную мне светящуюся надпись Meka Music.
Из того, что я нашёл в интернете, это был крупнейший магазин музыкальной техники в Каннаме.
Передо мной открылись раздвижные двери, и в нос ударил ни с чем не сравнимый запах дерева и электронных товаров. Пройдя вперёд, я оказался действительно впечатлён. Магазин был просто огромен.
Три этажа, разделённых на секции под разные типы инструментов. Где первый преимущественно был отдан, под потребительский рынок, на любой кошелёк и вкус.
По стойкам с затычками в уши, взгляд соскальзывал сразу и останавливался на отдельных комнатах, оборудованных под прослушивание. Внутри за прозрачным стеклом, стояли в ряд ламповые усилители, сделанные под хай-тек или винтаж. А напротив — колонки и всё остальное оборудование, для создания идеальной домашней акустической системы аудиофила. Ценники при этом, нарисованные в вонах, могли заставить засмущаться даже телефонные номера.
Но здесь, того, что я искал, не было. Синтезаторы нашлись только на втором этаже.